Человек, который стал богом

На второй день наши профессора замечают, что наше поведение изменилось. Эмоциональная активность Лео гораздо выше нашей. Словно его мозг продолжает изучать и обрабатывать то, что он получил от меня. Мы рассказываем полуправду — вытащили из моей памяти связанный пакт эмоций и перекачали его Лео. Гроссман сердится:

— Не боитесь, что у него будет истощение нервной системы? Или, того хуже, начнётся раздвоение личности?

Мы сознаёмся, что боимся. Потому и эксперимент. Если бы последствия были с высокой надёжностью прогнозируемыми, то необходимости в эксперименте не было бы.

Лео ходит невероятно довольный, часто улыбается, что для него было не типично.

— Ребята, вы не представляете, как интересно! Я смотрю на мир, на всё, что происходит вокруг словно в четыре глаза. Замечаю то, на то, чего прежде не замечал. Ощущаю то, что прежде не ощущал.

Мы терпеливо ждём. Договорились, дать ему не менее недели на привыкание к новому состоянию. И только потом решим, что далее.

Вместе с программистами мы создали на ИВЦ область, помеченную четырьмя котиками и попугаем. Это совместное для меня и Лео хранилище информации. Мы можем обмениваться через него чем угодно. Это позволяет нам общаться, как телепатам. Не нужно ничего говорить — достаточно подумать, и попавшая в общую область мысль становится доступной товарищу.

Я нахожу, что раньше в моём мозгу крутилось огромное количество обрывочных и недодуманных до конца мыслей. Самому с собой разговаривать несложно, хватает и намёка. Из-за этого мысли часто бывают нечёткими и непоследовательными, перескакивают с предмета на предмет. Именно поэтому нам часто бывает сложно выразить словами то, что мы отлично представляем в памяти.

В пятницу вечером Лео уезжает домой — несмотря на наши возражения. Мы хотели бы, чтобы он оставался на наших глазах и под нашим присмотром — мало ли что может произойти. Но Лео уверен в себе как никогда.

К моему изумлению, в субботу он появляется снова, и не один, а со своей сестрой Лизой. Мы знакомы с ней, так как в минувшем году она иногда навещала Лео. На моё удивленное приветствие поясняет:

— Мы к Сабине.

И вдвоём исчезают в её комнате.

Сабине тяжело. Ей не удаётся продвинуться вперёд. Остальные девушки уже две недели, как научились направлять информационные потоки в биокристаллическую память, а Сабине это не даётся. Она нервничает, плохо ест, раздражается, её эмоциональный фон прыгает.

Лео что-то задумал, но делиться планами не хочет.

— Иногда лучше не знать, — отшучивается он. Нам лишь остаётся гадать, о чём целый час беседуют Сабина и Лиза, которая о нашей работе имеет самое поверхностное представление.

Во вторник Лео и Лиза появляются с несколькими огромными коробками. Замечаем, что Сабина ждёт их с нетерпением. Они заперлись в одной из комнат третьего этажа, что только усилило наше любопытство. Анна знает, что происходит за запертой дверью и просит набраться терпения.

Наконец, дверь распахивается, и оттуда выходит Сабина. Мы застываем от изумления.

Сабина одета в невероятной красоты бальное платье. Ассиметричный подол украшен кружевами и голубыми цветами. Лиф составлен из многих слоёв тончайшей ткани с цветными вставками, так что при движении платье начинает играть красками. Голые плечи и чокер из жемчуга. Поверх чепчика она ухитрилась натянуть красивый парик — каштановые волосы с рыжинкой.

Лео также переоделся — теперь он во фраке и цилиндре.

В этих нарядах они хорошо смотрелись бы на балу в Букингемском дворце или в Бельведере, но в лаборатории это выглядит дико. Мы следуем за ними, зорко наблюдая, чтобы волочащийся по полу подол платья не зацепился бы за мебель нашей эпохи.

Сабина напряжена. Она сознаёт, что восхитительна в этом платье. Она сознаёт, что внимание всех приковано только к ней. Она сознаёт, что всё это ради того, чтобы помочь ей преодолеть полосу неудач.

После обхода лаборатории Лео с Сабиной устраиваются поудобней у рабочего стола аналитиков. Вместо стула приносят банкетку — Сабине в таком платье на стул не усесться.

Мы потихонечку следим за Сабиной. Через час начинаем понимать, что трюк Лео удался. Никогда ещё Сабина столь продолжительное время не находилась на таком высоком эмоциональном уровне. Она ощущает эмпатию окружающих и это усиливает воздействие. У неё высокий пульс и учащённое дыхание.

Они работают почти без перерывов. Лео соглашается на короткие перерывы раз в два часа. Мы озадачены, ещё не забылось, как сами сидели напротив этих станций и пытались убедить своё сознание вместе с подсознанием пробиться к биоэлектронной памяти.

Результатов необычного эксперимента ждёт вся лаборатория. Никто не уходит домой. Большинство потихонечку курсируют между залом аналитиков — чтобы украдкой взглянуть на необычную пару — и контрольным центром, на экранах которого отображается состояние Сабины.

Анна подходит ко мне и делится опасениями.

— Посмотри на её состояние! Она в отчаянии. Или грохнется в обморок, или истерика.

Я готов согласиться, но осторожно напоминаю — Лео следит за её состоянием. Мы смотрим издалека, а он рядом.