Человек, который украл всё (СИ)

Энмор понял, что словами здесь ничего не добиться. Придётся действовать хитростью. Говорить ложь он не мог, это так – но его способности не распространялись на саботаж.

Он спустился по лестнице и уже собирался выйти за дверь, но только тут заметил, что дверей было две. Та, в которую недавно зашёл он, находилась справа от лестницы. А куда ведёт та, что слева?

Энмор решительно шагнул к двери и толкнул её. Она повиновалась с тихим скрипом, и его глазам открылся маленький дворик. Выйдя наружу и притворив за собой дверь, Энмор огляделся по сторонам.

Ему не раз приходилось видеть запущенные дворики и сады, которые, тем не менее, выглядели очень уютными. Но здесь никаким уютом и не пахло: наоборот, создавалось впечатление, что хозяин изо всех сил стремится уморить последние ростки жизни на этом унылом пятачке, обнесённом высокими стенами. Поросший мхом фонтан давно не работал; заглянув в его чашу, Энмор заметил здоровенного паука, который тут же метнулся в отверстие для стока воды, служившее ему гнездом. По стенам протянулись спутанные плети плюща и бешеного огурца, почти совершенно высохшие. Энмор подошёл к бешеному огурцу, сорвал один шипастый плод. Тот взорвался у него в пальцах, но взорвался так тихо и уныло, словно хотел своим усталым «хлоп!» поблагодарить волшебника за желанную быструю смерть. Приглядевшись, Энмор заметил за зарослями ещё одну дверку. Аккуратно приоткрыв её, он выглянул наружу.

Вот уж где царила суета! По широкому вымощенному двору туда-сюда сновали слуги. Кто-то тащил корзины и мешки, кто-то подметал мостовую, кто-то развешивал сушиться многочисленные мантии и плащи. «Эге, – подумал Энмор, – да наш магистр Моренгор, оказывается, привык жить на широкую ногу!» Зловеще улыбнувшись, он бесшумно прикрыл дверь, отошёл в сторону и начал рыться в своей сумке. Несколько секунд спустя он извлёк наружу одну из тех чёрных груш, что росли на дереве в саду Иола. Кожица плода была тёплой и мягкой, а внутри что-то билось, как крохотное сердечко.

- Эх, была не была, – сказал Энмор и аккуратно разломил грушу пополам.

Чёрная кожура мгновенно скукожилась и усохла, превратившись в крохотный серый лоскуток. А на ладони Энмора осталась сидеть симпатичная иволга. На первый взгляд – совершенно обычная. Только в умных глазках горели волшебные зелёные искорки.

- Придётся тебе устроить здесь небольшой кавардак, малышка, – сказал Энмор, пощекотав пальцем лоснящуюся грудку птички. – Не возражаешь?

- Фьюить, – ответила пичуга, что на её языке, вероятно, означало «Спрашиваешь!» Энмор подбросил её вверх, и птичка упорхнула за стену, во двор Моренгора.

Следующие несколько минут Энмор с интересом наблюдал за происходящим из-за приоткрытой двери. Птицы, которых выращивал Иол, не были злыми и никому не причиняли вреда, просто они любили пошалить, а в сочетании с их волшебными свойствами это увлечение было по-настоящему убойным. Иволга начала с того, что развеселила своим щебетом дворовых собак: с радостным лаем псы принялись гоняться друг за другом, катаясь по земле и сбивая с ног людей. Когда к восторженному собачьему визгу присоединились разнокалиберные ругательства, иволга уже переключилась на одну из брошенных корзин. Поклевав яблоко, она потеряла к нему интерес и полетела изучать развешенное бельё, а корзина внезапно пустила корни и ветки во все стороны. В несколько секунд целый угол двора превратился в пышный и запутанный ивняк, в зарослях которого горделиво возвышалась обвешанная плодами яблоня… а иволга уже взмахами крыльев заставила заплясать висевшие на верёвках мантии, а несколько уроненных ею перьев превратили камни мостовой в чистейший малахит. Энмор бы и дальше любовался волшебным переполохом, но изумлённые вопли слуг уже привлекли внимание зельевара. Энмор еле успел скрыться среди зарослей сорняков, когда дверь башни распахнулась, и на пороге появился взбешенный донельзя магистр Моренгор. Вихрем пролетев мимо Энмора, он скрылся за дверцей, ведущей во двор. А незваный гость тем временем проскользнул обратно в башню и со всей возможной скоростью взлетел по лестнице. Нужно было спешить: волшебство только что появившейся на свет иволги будет недолгим. Совсем скоро зелёный огонь в её глазах погаснет, и она станет обычной птицей, а наведённые ею чары рассеются.

Без магистра Моренгора комната выглядела ещё более неприятно. Как будто хозяин был единственной причиной, по которой все эти жуткие древние маги не выскакивали из рам своих портретов и не набрасывались на вошедшего всем скопом. Чувствуя, как их злые и презрительные взгляды буквально сверлят ему спину, Энмор прошёл к маленькой двери в углу, приложил ладонь к дереву и прошептал:

«Откройся».

Заклинание, защищавшее дверь, попыталось было запротестовать, но Энмор усилием воли заставил его исчезнуть. Дверь с тихим скрипом отворилась, открыв ему проход в лабораторию Моренгора.