Человек, который зажигает звёзды

– Приветствую, мы не ждали тебя так рано, – отозвался невысокий пожилой мужчина в странном костюме цвета спелого лимона, и туфлях, похожих на сочную клубнику.

Вошедший не отозвался. Лишь неопределённо повёл плечами, казалось, он не понял, что к нему обращались. Медленно оглянувшись, ни на чём не задерживая взгляд, он задумчиво оглядел себя, особенно долго разглядывая лицо, в отражении экрана телефона, словно впервые увидев.

– Марк, с тобой всё в порядке? – дрожащим голосом заговорила девушка с чёрными словно смоль волосами, нервно переминая в руках рукава практически безразмерного свитера.

– Марка больше нет, – внезапно выдал незнакомец. От неожиданности девушка подпрыгнула. Голос у него был резкий и рваный, будто он долгие годы хранил обет молчания и сейчас ему очень сложно говорить.

– Марка больше нет, – ещё раз, но гораздо тише проговорил он, задумчиво разглядывая свои ладони.

– И с кем же мы сейчас разговариваем? – тихо переспросил мужчина.

– Меня зовут Ганс.

Глава 15. Кусочек вечности

Они сидели втроём на полу. Высокий короткостриженый парень, вытянув левую ногу, а правую согнув в колене, облокотившись на стену, выпускал вверх облака сизого, пропитанного никотином, дыма, высоко задрав кверху голову. Чуть левее, поджав под себя ноги, сидела смуглая девушка, укутавшись в огромный свитер, словно в кокон; она то и дело бросала несмелые, растерянные взгляды в сторону молчаливого соседа. И последний из тройки был пожилой мужчина, в нелепом аляпистом костюме. Устроившись на небольшой газете, он сложил по-турецки ноги и тихо рассказывал:

– Мне было шестьдесят четыре года, когда я очутился здесь. Это были времена застоя. Всем приходилось нелегко, а мне особенно. Мой сын погиб четыре года назад вместе со своей женой, оставив мне на попечение своего младшего сына Эрика, девяти лет от роду, и крошку Луизу, которой едва-едва стукнуло четыре. Других родственников у них не было, пришлось выживать. Думаю, ни для кого не секрет, что стоит перешагнуть через определённый возраст, ты резко перестаёшь представлять какой-либо интерес для окружающих. Ты стар, немощен, ты медленно передвигаешься, часто болеешь и многое забываешь. Такому, как я, было непросто найти работу даже в самые беззаботные времена, не то, что тогда. Но удача улыбнулась мне. Однажды мне удалось устроиться сторожем в ночную смену на ткацкую фабрику. Деньги, конечно, были небольшие, но другого выбора у меня всё равно не было, и я согласился. Так мы протянули несколько месяцев. Это были непростые времена, но мы справлялись. Эрик мне очень сильно помогал. Это был настоящий мужчина. Несмотря на юный возраст, он мужественно перенёс смерть родителей, и взялся опекать младшую сестрёнку, пока меня не было. Так же периодически ему удавалось устроиться на небольшую подработку. Помню, однажды он две недели работал у сапожника подмастерьем, или разносил утренние газеты. Школу, конечно, пришлось бросить, но другого выхода не было. Он и это перенёс, как подобает настоящему мужчине. Он был так похож на своего отца.

Но самое тяжёлое началось позже. В один холодный февральский вечер я проснулся в холодном поту, и понял, что это конец. Меня бросало то в жар, то холод, тело разрывалось на тысячи мелких кусочков. Я понял, что это конец. Знаете, такое чёткое осознание конца. Но, как ни странно, я не боялся смерти, я был готов к этому. Я был стар, я прожил хорошую жизнь и готов был поставить точку. Меня пугало совсем другое: два маленьких беззащитных существа, которые не выживут без моей опеки. Отчаяние захлестнуло меня. Помню, как я с трудом поднялся с кровати, и, шатаясь, попытался добраться до входной двери, чтобы позвать на помощь. Помню, как дрожащими руками ухватился за латунную ручку, и, навалившись всем весом, толкнул дверь. Внезапно произошло нечто, что в тот момент я не мог осознать. Дверь распахнулась и, влекомый тяжестью своего тела, я упал на пол. Но стоило мне переступить порог, как тяжесть внезапно исчезла. Ошарашенный, я сидел на полу незнакомого помещения, силясь понять, где очутился и, главное, как? Но самое главное, что я тогда, в силу сложившихся обстоятельств, не сумел осознать, было то, что я оказался абсолютно здоров.

Описывать подробно свою дальнейшую жизнь не вижу смысла. Если вкратце, то, придя в себя, я, ведомый свойственным мне любопытством, обыскал помещение, в котором оказался. Думаю, все догадались, о каком именно месте я говорю. В то время здесь была открыта всего одна дверь, за которой сейчас находится мой кабинет. За этой дверью я обнаружил небольшой чемодан, доверху набитый деньгами. Да, эта находка чуть не стоила мне последних капель рассудка. Но самое интересное то, что когда я, прижимая к себе это сокровище, вновь боязливо потянул на себя входную дверь, она вывела меня в мою квартиру, в которой мило посапывали ни о чём не подозревающие дети.