Человек-пистолет, или Ком

И умолк, потому что ясно почувствовал, что совсем рядом — может быть, в шаге от меня — кто-то стоит… Больше ничего подумать и предпринять я не успел. Во время очередной затяжки я получил такой сильный и точный удар в солнечное сплетение, что тут же рухнул на колени, увидев, как выскочившая у меня изо рта сигарета покатилась по полу, рассыпая искорки. В следующий момент меня ослепил яркий свет карманного фонарика, и голос Кома произнес:

— Ты обещал бросить курить!

— Ты обалдел, что ли? — возмущенно начал я, но тут же получил еще один удар в живот и повалился на пол, хватая ртом воздух и беспомощно корчась.

— Вот видишь, какая у тебя дыхалка слабая, — наставительно сказал Ком.

Отдышавшись, я кое-как поднялся и бросился на него, но снова оказался на полу.

— А еще ты обещал не употреблять алкоголя, — сказал Ком.

Он нагнулся надо мной и, обшарив мои карманы, достал листок, на котором было записано его «задание».

— А ведь я просил тебя это сразу уничтожить!

— Подумаешь!

— В тебе еще очень много легкомыслия. Я, наверное, тоже виноват. Плохо тебе объяснил. Ну что ж… — Он разорвал листок на две равные части. — Чтобы хорошенько запомнить, нам придется это съесть.

— Сначала ты! — сказал я.

Ком без возражений сунул бумагу в рот и, чуть подсвечивая себя фонариком, стал жевать. Я с удивлением наблюдал, как он прожевал свою половину и проглотил.

— Теперь ты, — сказал он, протягивая мне мою долю.

— Нет! — сказал я.

— Пожалуйста, — попросил он.

— И не подумаю!

Я встал и принял надежную боксерскую стойку. Он выключил фонарик и я, отскочив в сторону, замер. Потом я кинулся на шорох, пытаясь схватить Кома, однако свет вдруг вспыхнул у меня за спиной, и не успел я повернуться, как был сбит с ног. Ком навалился на меня, выкручивая мне руку.

— Десантник собачий! — выругался я; боль пронзила плечо: — Ой! Ой! Я согласен! — сдался я. — Смотри, я ем эту «секретную» бумаженцию, доволен?

Ком отпустил меня и отошел в сторону.

— Да не в этом дело, — расстроено сказал он. — Не в этой бумажке!.. Ты говорил, что никогда не предашь меня, а сам уже предаешь! тебе заложено желание сделаться лучше, — помолчав, добавил он. — Это, конечно, очень хорошо, и я верю, что ты сможешь стать настоящим человеком, если постараешься…

— Не сомневайся, — пробурчал я.

— Но почему ты повернул назад, не дойдя до цели? — спросил Ком. — Стало страшно?

— Плевать я хотел на «страшно»! Просто решил на всякий случай сохранить себя для полезных дел, а не идти преждевременно на дно. Или, по-твоему, я должен был с бодрым видом утонуть, чтобы ты считал меня настоящим человеком?

— Ты должен был достичь цели любой ценой, — сурово сказал Ком. — Таково было задание.

— Цель, по крайней мере, должна оправдывать средства, — возразил я

— Вот такими фразами обыватель маскирует свою неспособность к реши тельным действиям и страх… Ты должен был достичь цели!

— Я ничего не собираюсь маскировать. А если я обыватель, то не вижу в этом ничего унизительного.

— Нет, ты не обыватель! И я скорее умру, чем позволю тебе превратиться в обывателя! — воскликнул Ком. — Обыватель — всегда подлец и враг!

— Я рад… Но ты все же перегибаешь. Я тебе честно говорю, если бы мне попался под руку кирпич, когда ты налетел на меня в темноте, я бы тебя прибил, не задумываясь!

— Ну, кирпич бы тебе вряд ли помог… Но я еще научу тебя, как поступать в таких ситуациях. Важно только, чтобы ты стремился применить эй знания не для того, чтобы спасать свою шкуру, а для того, чтобы достичь цели… Сегодня, повернув назад, ты предпочел позор и смерть. Сегодня была только тренировка, а не настоящее дело, поэтому тебе достался всего лишь позор…

— Что ты заладил «позор», «позор»! Легко других учить, а ты сам попробуй, чего от меня требуешь. Пойди, искупайся! Посмотрю я, какой ты Василий Теркин!

— Пойдем, посмотришь, — кивнул Ком.

Мы вышли из котельной наружу и стали спускаться к реке. Я вдруг сразу поверил, что он так и сделает.

— Не надо, Ком, я верю! — стал отговаривать я друга.

— Нет, надо! У тебя не должно остаться никаких сомнений!

— Но это же готовое воспаление легких! Или, может быть, ты специально закаленный?

— Не больше, чем ты. Исключая, конечно, волевые качества. Если у человека есть цель, то в организме начинают действовать все скрытые резервы и не то что воспаления легких — насморка не будет!

Этот фанатик и вправду решил лезть в воду. Я схватил его за рукав.

— Погоди! Я согласен, что в экстремальной ситуации и особом психическом состоянии можно без последствий и в ледяной воде искупаться, но сейчас совсем другой случай. Нет ничего экстремального. Никакой такой особой цели! Это просто безумие! Подумаешь, тренировка!

— Во-первых, особая цель есть, — сказал Ком. — Ты, мой друг, в смертельной опасности. В твоей душе сомнение, и если сейчас его не уничтожить, оно уничтожит тебя… А во-вторых, ты должен запомнить, что нет никакой разницы между тренировкой и настоящим делом. Не должно быть! Потому что тренировка — это часть дела, а кроме того, у нас наверняка не будет времени разбираться — учебная объявлена тревога или нет…