Человек по имени Как-его-там. Полиция, полиция, картофельное пюре! Негодяй из Сефлё

Она задала свой вопрос Бенни Скакке в первый раз, но наверняка не в последний. Большинству его начальников, не исключая Мартина Бека, жены задавали тот же самый вопрос, и те уже давно даже не делали попыток на него ответить. Бенни Скакке, однако, об этом не знал. Поэтому он сказал:

– Конечно, есть. Я решил найти человека, который звонил из телефона-автомата в Сундбюберге, но, к сожалению, мне это не удается. Завтра с утра я тоже буду обходить квартиры и вернусь домой поздно вечером. – Он услышал, как Моника набрала воздуха, чтобы что-то сказать, и быстро добавил: – Дорогая, не сердись на меня. Мне очень хочется с тобой увидеться, но я должен добросовестно относиться к работе, если хочу чего-нибудь достичь в жизни.

Моника не пожелала его понять и швырнула трубку, на прощание пригрозив пойти на свидание с инструктором по физкультуре Рулле. Скакке хорошо знал этого, по его мнению, тошнотворного типа. Тот не только привлекательно выглядел, но и к тому же превосходил Бенни в большинстве видов спорта, включая плавание. Лишь в футболе Скакке мог дать Рулле сто очков вперед и поэтому часто мечтал о том дне, когда удастся под любым удобным предлогом заманить соперника на футбольное поле. Бенни разволновался при мысли о том, что Моника может пойти на свидание с этим самодовольным, ограниченным типом, и ему пришлось выпить два стакана молока, чтобы успокоиться, перед тем как самому перезвонить ей.

Не успел он положить руку на трубку, как телефон снова зазвонил. Это была Моника, чудо из чудес, она сожалела о случившемся и просила у него прощения. Проболтав больше часа, они договорились встретиться в Сундбюберге на следующий день и вместе пообедать, когда у Моники закончатся занятия.

В пятницу утром Скакке сразу отправился в свой любимый Сундбюберг продолжать операцию «Стук в дверь». Ежедневно он вычеркивал на своей схеме проверенные им участки и дополнял список квартир, где никого не оказывалось дома. Бюро по учету иммигрантов предоставило ему еще один список, в котором значились граждане нескандинавского происхождения, проживающие в Сундбюберге. Скакке начал обход раньше семи часов утра, стремясь опросить некоторых жильцов до их ухода на работу.

К девяти часам утра количество номеров в его списке уменьшилось в два раза, однако это был единственный результат, которого ему удалось достичь.

Бенни Скакке шагал по Сундбюбергу, направляясь в жилой массив, выбранный им на сегодня. Он вошел в парк на склоне холма, на вершине которого стояло несколько многоэтажных домов. Скорее, это был не парк, а кусочек нетронутого леса, великодушно оставленный здесь архитекторами при застройке района. Трава по обеим сторонам дорожки была свежая и зеленая, а дальше на склоне среди сосен торчали из покрытой хвоей земли серые глыбы гранита и заросшие мхом камни. Дорожка не была покрыта асфальтом или даже гравием, это была обыкновенная протоптанная тропинка, вьющаяся между берез и дубов. Солнечные блики пробивались сквозь листву и отбрасывали дрожащие золотистые пятна на утоптанную землю и торчащие корни деревьев. Скакке замедлил шаг и внезапно почувствовал запах сосновых иголок и нагретой земли, но это длилось лишь какое-то мгновение. При следующем вдохе он ощутил только запах бензиновых выхлопов и прогорклого масла из гриль-бара, расположенного где-то неподалеку.

Скакке думал о Монике. Они договорились встретиться в три часа, и он с нетерпением ждал момента, когда увидит ее. Между их встречами редко проходила целая неделя.

В первом доме Скакке застал жильцов во всех квартирах, за исключением двух. Никто не мог вспомнить никакого иностранца, возможно жившего здесь в начале марта, и никто не слышал о звонке в пожарную часть. В следующем доме обнаружились два иностранца. Один из них был финном, он плохо говорил по-шведски и не с таким акцентом, о каком упоминала Дорис Мортенссон. Другой был итальянцем; седьмого марта он находился у себя дома, в Милане. Не дожидаясь расспросов, итальянец вытащил свой паспорт и продемонстрировал даты на штемпелях.

Есть ли у них знакомые среди иностранцев, спросил их Бенни. Да, конечно, у них много друзей-иностранцев. Ну и что?

В общем-то, они были правы.

К тому моменту, когда Скакке проверил дома, стоявшие на одном склоне холма, наступил полдень и Бенни проголодался. Он зашел в кафе на первом этаже одного из многоэтажных зданий и заказал какао и бутерброд с сыром. В кафе никого не было, кроме Скакке и официантки. Обслужив его, она вернулась к стойке и со скучающим видом уставилась в окно. За окном виднелась большая площадка. Такие площадки обычно имеются между многоэтажками почти во всех пригородах Стокгольма. Их чаще называют не площадками, а торговыми центрами или даже пьяццами. Очевидно, по смелому замыслу архитекторов, это должно придать мрачным жилым массивам некий аромат Средиземноморья.