Человек с большим будущим

Я взглянул на Энни и на секунду всерьез подумал, не велеть ли кучеру везти нас на Маркус-сквер, но совесть немедленно воспротивилась. Кроме того, очень сомнительно, что мисс Грант согласилась бы, несмотря на все ее космополитичные рассуждения.

— Боу-Бэрракс, — сказал я кучеру, помогая Энни забраться в экипаж.

Энни промолчала. Она просто взяла меня за руку и склонила голову на мое здоровое плечо. Я закрыл глаза и вдыхал ее запах. Экипаж остановился у входа в мрачное двухэтажное здание — дом, где она жила. Я помог ей спуститься. Она посмотрела на меня, поцеловала в щеку и исчезла, не говоря ни слова. Я слишком устал, чтобы размышлять над смыслом произошедшего, поэтому залез обратно в экипаж и велел кучеру везти меня в «Бельведер».

Двадцать четыре

Воскресенье, 13 апреля 1919 года

Я проснулся на рассвете. Уже давно я не чувствовал себя так хорошо. Голова была ясной, боль в руке поутихла, мир вокруг светился теплом. Даже вороны на улице каркали мелодично. Просто удивительно, как один женский поцелуй может перевернуть весь мир.

Какое-то время я просто лежал, с удовольствием перебирая в памяти события вчерашнего вечера. Потом мои мысли обратились к Сену, и хорошее настроение улетучилось. Двадцать четыре часа назад я считал, что поймал убийцу Маколи и предотвратил масштабный теракт. Двадцать четыре часа назад, черт возьми, я был героем. Многие люди, включая губернатора, и сейчас считают так же. Но никогда в жизни я еще не чувствовал себя настолько растерянным и беспомощным. Правда заключалась в том, что я не нашел ответа ни на один из вопросов, а времени уже не осталось. Мне приходилось решать, что важнее — спасать жизнь невиновному человеку или искать настоящих террористов.

Я вылез из постели, вымылся, побрился, нанес на рану мазь и наложил повязку. Подумал было о перевязи, но решил сегодня обойтись без нее. Боль ослабла, в движениях появилась уверенность. А если вдруг эта уверенность угаснет, таблетки морфия под рукой.

В столовой гудели голоса постояльцев. Полковник уже спустился. Впервые я видел его за завтраком. На нем был крахмальный воротничок и галстук, стиснутая челюсть выдавала его раздражение. По другую сторону стола восседала миссис Теббит, облаченная в свое лучшее воскресное платье, а между ними расположились Бирн и молодой человек, которого я раньше не встречал.

— Вот и он! — воскликнула миссис Теббит с утрированным восторгом, когда я вошел в столовую. — Наш капитан Уиндем!

«Наш капитан Уиндем? — подумал я. — Она что, вознамерилась меня усыновить?»

— Капитан, — щебетала она, — прошу вас, проходите, садитесь, рядом со мной есть место.

Я повиновался и сел между ней и дверью.

— Мы читали о ваших подвигах в утренней газете, — объявила хозяйка, триумфально размахивая свежим номером «Стейтсмена». Заголовок на первой полосе гласил:

УБИЙСТВО МАКОЛИ: ТЕРРОРИСТ

СЕН ЗАДЕРЖАН

— Там подробно рассказано о том, — подхватил полковник, — как вы подстрелили и изловили этого негодяя кули. Полагаю, вы преподали ему хороший урок.

— Я никого не подстрелил, полковник, — возразил я устало.

— Не сомневаюсь, что вы устроили ему примерную взбучку, — усмехнулся он. — Я уверен, мой мальчик, что вы делали только то, что должны были делать.

Я пробежал глазами заметку, в которой, конечно же, приводилось мое имя.

Пока служанка несла мне завтрак, постояльцы «Бельведера» накинулись на меня с расспросами.

— Скажите нам, капитан, — напирала миссис Теббит, — он уже признался?

— Я не имею права об этом говорить, миссис Теббит.

— Готова спорить, что нет, — продолжала она. — Они никогда не признаются. У них духу не хватает признать свою вину и предстать перед судом. Наверняка молил пощадить его. Но вы должны проявить твердость, капитан. Твердость — единственный язык, который понимают такие люди. Дайте им палец — они всю руку отхватят! — Она бросила взгляд на мужа: — Так всегда говорит полковник. Правда, дорогой?

Старик, судя по всему, не слышал ни единого слова из речи своей благоверной.

Я приступил к омлету. Остывший и резиновый, он был значительно лучше всех предыдущих блюд, выходивших из чистилища — кухни миссис Теббит. Я заглатывал его с рвением кальвиниста в Судный день и поглядывал через стол на Бирна. С тех пор, как я спустился в столовую, он хранил молчание. Возможно, все свои силы он израсходовал на завтрак. А может, Теббиты просто не давали ему и рта раскрыть.

— А где Питерс? — поинтересовался я у него.

— Вчера вернулся в Лакхнау, — ответил Бирн, продолжая что-то пережевывать. — Его процесс закончился в пятницу. — Он отхлебнул чая. — Итак, вы поймали Призрака, капитан? Впечатляюще. Ведь он уже не один год скрывался от правосудия.

— Четыре года! — подхватила миссис Теббит. — Четыре года он был в бегах, и они не могли его изловить. И вот наш капитан Уиндем нашел и арестовал его меньше чем за две недели. Я всегда говорила, что настоящий англичанин быстро с этим справится. С тех пор, как они начали назначать индийцев на ответственные должности, полиция покатилась в тартарары.

— Как и все остальное, — буркнул полковник.