Человек с чужим лицом

— Да, все — как повелевает Соборное уложение 1649 года… — подтвердил юноша. — «А буде кого бусурманин какими ни будь мерами насильственно или обманом русского человека к своей бусурманской вере принудит и по своей бусурманской вере обрежет, того бусурманина вместе с совращенным отступником парно связать и по сыску казнить, сжечь огнем без всякого милосердия».

В горнице вдруг будто повеяло паленым человеческим мясом.

— «Взять в тех селеньях, где секта находится, начальников оной и их помощников для определения в военную службу годных к ней, а неспособных к воинской службе — на поселение в Сибирь», — с отвращением и ненавистью произнес Антонов затверженные наизусть строчки уже свежего правительственного приказа о борьбе с иудействующими, также хорошо знакомые и его собеседнику. — Неужели они думают, что, загнав нас в Сибирь, они нас победят?!

И он вновь, второй раз за вечер, беззвучно и горько заплакал, раскачиваясь, как иудей на молитве, коих юноша не раз видывал за этим занятием в еврейских местечках. Впрочем, он и был самым настоящим иудеем, несмотря на традиционное крестьянское платье и скрипучие липовые лапти с чистенькими онучами, украшавшие его ноги.

Слуга тайного ордена по защите Престола и Веры, как никто другой, знал, что полицейские меры в подобных случаях приводили лишь к тому, что еретики начинали скрывать свою веру и отправлять иудейские обряды тайно. Днем они посещали церковь, а ночью, в наглухо занавешенных горницах, совершали свои малопонятные православным ритуалы. И вот теперь этот человек, отъявленный сектант, не признающий Троицу и отвергающий Христа, — единственный, от кого зависит выполнение важнейшей миссии, возложенной на агента общества Иисуса Сладчайшего. И набожному юноше, твердому в вере и любви к Церкви Христовой, теперь предстоит довериться этому еретику, «обрезку», тайному жиду…

Молодой человек хрипло расхохотался — так, что пламя оплывшей сальной свечи, которая заменяла в этой богатой избе традиционную лучину, нервически дернулось, а сидевший напротив гер Вениамин испуганно вздрогнул. Довериться еретику? Да он готов заключить союз хоть с самим Дьяволом, если это пойдет на пользу престолу и матери-Церкви! Ведь, в сущности, Сатана — тоже творение Божье, и даже он, вопреки своей воле, служит выполнению божественного замысла. Слуги общества всегда были людьми, чуждыми каких-либо предрассудков, — так уж их воспитывают в закрытых учебных заведениях, которые курирует тайная организация. Да, если потребуется, любой из них с радостью подвергнется хоть обрезанию, как то произошло с братьями, несущими службу в Османской империи, а хоть бы и самой смерти!

— Я — верный сын матери нашей, Церкви, — торжественно проговорил юноша, глядя в выцветшие, окруженные сетью морщин глаза сектанта. — Однако мы, православные, чтим и Ветхий Завет как часть нашего Священного Писания. Ведь даже Господь наш Иисус уродился иудеем… Я принимаю твое предложение, почтенный гер Вениамин, и согласен тебе помочь безо всякой платы!

Глава 6 Колокольня за «Чумным камнем»

Гер Вениамин вновь нарушает традиции, а читатель узнаёт трагические подробности биографии главного героя и вместе с ним оказывается там, откуда хочется бежать сломя голову.

Если «субботник» и был удивлен, то ничем сего чувства не обнаружил. Он молча прибрал с чистой столешницы не пригодившийся мешочек и, уже особенно не таясь, отодвинул дверцу тайника, сокрытого в одном из толстенных бревен избы. Юноша мельком заметил, что тесное его пространство доверху забито какими-то свитками весьма старинного вида. «Тора, Танах и прочие религиозные книги», — подумал он и сразу же забыл об этом. Предстоящее страшное дело всецело занимало его мысли.

— Обряд свершится этой ночью, — склонил голову гер Вениамин.

— Можно и ночью, — отвечал молодой человек. — Мне, верите ли, все равно, но ночью и впрямь как-то сподручнее… Только у меня есть одна просьба.

И юноша кратко изложил суть своего пожелания. Брат покойницы преисполнился удивления, но расспрашивать о причине столь странного ходатайства не стал и обещал выполнить все в наилучшем виде.

Затем пришли какие-то люди и забрали гроб. И тут гер Вениамин снова повел себя вразрез с традицией: он даже не отправился сопровождать покойницу до церковного двора, как положено. Юноша понял это так, что тайный иудей не желает участвовать в христианских обрядах, которые будут проведены над усопшей.