Человек с двойной тенью

– Привет! – сказал Федор, вваливаясь в комнату. – Кажется, никто меня не видел и никто не увязался следом… А ведь думал, что уже кранты… Выследят, прицелятся – и прости-прощай, красавец Федя! Уф-ф! Но повезло. Никто не выследил, никто не догнал… Ну, что ты на меня пялишься? Да, это я. Принес тебе горячий привет от нашего общего знакомого – товарища Геппа. Прямо из камеры, в которую нас запаковали минувшей ночью. Черт меня дернул с вами связаться! Думал, погуляю на воле, пошикую. Вот тебе и погулял! Суки вы все, вот что я вам скажу! Потолковать бы с вами, да недосуг. Ничего, будет и толковище… Всему свой срок. Ну, что ты застыл как статуй! Дай пройти! Да, а шторку-то задвинь. И дверь запри на крючочек. Взаперти оно как-то надежнее.

– Какого Геппа? – испуганно спросил Георгий. – Не знаю я никакого Геппа…

Федор презрительно скривил рот и ничего не сказал. Отодвинув Георгия в сторону, он прошел в комнату и, конечно же, обратил внимание на кровать. Хмыкнув, он подошел к кровати, сдернул одеяло, молча посмотрел на мертвую Елизавету, резко повернулся и стремительным взглядом окинул всю комнату. На полу валялся пистолет. Как Георгий его выбил из рук Елизаветы, так он и лежал. Георгий о нем просто забыл, и вот теперь, одновременно с Федором, увидел.

– А ну-ка, начальничек, замри! – резко приказал Горюнов, подошел к пистолету и поднял его. – Хм! Вальтер! Немецкое оружие во глубине сибирских руд… Ну-ну… Вообще-то хорошая машинка. Доводилось мне держать ее в руках. И даже целиться из нее во всяких личностей. Это я говорю тебе так, для общего понимания. – Держа пистолет в руках, Федор вновь подошел к кровати. – У вас тут, как я понимаю, случилась оперетта? – спросил он. – Ничего, впечатлительно… Подушечка – дело подходящее. Раз – и готово… Вот даже вмятины от зубов остались на подушечке… Это ты ловко управился! Да, а на какую тему была оперетта? Спрашиваю просто так, для общего интересу…

Георгий стоял посреди комнаты и молчал. Он никак не мог прийти в себя от свалившихся на него бед, которые были одна хуже другой. Тут тебе и неудавшийся взрыв шахты, и арест Геппа вместе с компанией, и убийство Елизаветы, и ожидание скорого прихода НКВД, и негаданное появление этого приблатненного субъекта кладовщика… Откуда он тут взялся, какими путями, а главное, зачем пришел? Что ему надо?

– Разве тебя не арестовали? – спросил Георгий. К нему начала возвращаться способность мыслить, и он решил, что таиться при таких обстоятельствах – дело глупое и бессмысленное. Затаиться тут было невозможно, потому что и Гепп, и мертвая Елизавета, и пистолет вальтер в руках у этого нежданного гостя – все это, как ни крути, были доказательствами, которые его, Георгия, обличали. При таком раскладе затаишься с одной стороны – правда вылезет со всех других сторон.

– Вот это – правильный вопрос! – улыбнулся Федор озорной улыбкой. – По существу. А я-то думал, что ты будешь передо мной играть в секретики. Мол, знать тебя не знаю, кто ты таков есть… А ты – в открытую. Это хорошо, потому что таиться у нас времени нет. Мы с тобой – в одной лодке, которая, кстати, дырявая – просто мочи нет! Вместе нам на ней и к берегу грести. Авось выгребем – хоть и дырявая лодка. Ты спрашиваешь, арестовали меня или нет. Еще как арестовали! Просто-таки мое почтение! Прямо-таки из-под земли выскочили, и – в кандалы! Всех! И фраерка, и двух ушкуйников, и, конечно, Геппа. Ну, и меня заодно. Всех с поличным взяли! То есть со взрывчаткой.

– Но как же…

– А это ты спроси в НКВД! – не дал договорить Георгию Федор. – Откуда я знаю как? Зато я знаю другое. Сейчас нашего немчика прессуют так, что тут даже камень начнет давать показания, а не то что этот немчик. В общем, дело тухлое. Так что с минуты на минуту жди архангелов по наши грешные души.

– А ты-то откуда взялся, если тебя арестовали? – с недоверием спросил Георгий.

– А убежал я! – легко ответил Федор. – Подфартило. Попросился в сортир, а там – окошко хлипкое и без решетки… Просто-таки дар небес, а не окошко. Ну, я и… Вертухай, должно быть, до сих пор ждет. Но, думаю, скоро ему надоест. И тогда в НКВД поднимется ужасный гармидер. Поэтому нам и надо торопиться.

– Откуда ты узнал, где я живу? – спросил Георгий.

– Гепп и сказал, – пожал плечами Федор. – Там, в камере… Он-то знает. Да и кто же не знает, где в Прокопьевске живет начальство.

– Что ты хочешь? – спросил Георгий.

– Вообще говоря – спасти собственную шкуру, – ответил Федор. – Неужто не понятно? А заодно и твою. Поскольку уж мы с тобой повязаны одной и той же веревочкой.

– Зачем же тебе меня спасать? Проще – убить. Вот и пистолет у тебя в руках…

– Это, наверно, тебе проще убивать, – Федор кивнул на мертвую Елизавету. – Вишь, как ловко у тебя получилось! А я вор. И по сути, и в душе. Для меня мокрота – дело запретное. Грех. А грехов у меня и без тебя хватает. Так что живи.

– Что тебе Гепп рассказал про меня? – спросил Георгий.