Человек с мешком

Зато Дарек нисколько не удивился. Может, с самого начата знал. Аниз сидел, хитро насупясь. Не поймёшь точно, по какому поводу. Ему-то, похоже, и без меня не так просто пропасть. Но, господа, какова логика момента!

— Простите, — стараясь не торопиться, так же тщательно, как Хозяйка, выговаривая слова, обратился я к ней, — как это вдруг — не ожидали? А как же тогда Предсказание?

На это Хозяйка только согласно кивнула. Всё так же неспешно и обстоятельно. Тут только я сообразил, что это не медлительность вовсе, обусловленная намеренной рассудительностью. А царственность!

Достоинство, с которым Хозяйка наклоняла голову, говорило само за себя.

— Вы правы, сударь магистр, — последовал ответ. — Предсказанию ваше появление соответствует полностью.

Ну и то слава богу!

— Но, — последовало такое же бесстрастное продолжение, — согласитесь, там не указано ни время вашего появления, ни даже что вам конкретно предстоит совершить: Посланец сопровождает и охраняет Короля и его Королеву. Но с каких дней? В каких делах? Все предыдущие годы о вас никто ничего не слышал. И тут вдруг вы появились. Почему именно сейчас? Зачем? Или вы и раньше присутствовал при них незримо?

Эк же меня угораздило! Назвался груздем — вот получай результат. С чем я могу согласиться, если текста Предсказания даже в глаза не видел? Идиот. Мне отчаянно захотелось курить. Впрочем, отчего объявился именно сейчас, я, кажется, мог объяснить.

Объяснение было очевидное и очень простое. Как и вопрос про моё незримое присутствие. Присутствовал я, присутствовал — в бутылке, что хранилась в семье баронов Клада на чёрный день. Вот день и настал. Только и всего.

Но Хозяйка-то всё равно права. Речь ведь не об этом. Если появление моё не датировано, то формально нельзя требовать брать в расчёт то, чего никто никогда не видел. Ну пусть не никогда и не никто. Но если прошли тысячи лет, то какая, в сущности, разница? И кроме того — тут меня вдруг осенило! — раньше я присутствовал в бутылке?! А что, если всё моё присутствие в данном деле и ограничивалось ношением бутылки с собой на тот самый «чёрный день»?! Если бы не возникли обстоятельства, в которых Рэра вскрыла флакон?

Вот тебе и неопределённость! Всегда рядом и всегда в отсутствии. Просто замечательно. Вот только, если дела не обозначены, значит ли это, что из бутылки меня не выпускали? Или выпускали — негласно, тайком, а потом загоняли обратно? Нет, стой! О чём я?! Ведь всё, что уже происходит, — какая уж это негласность? Что за ерунда получается? Вот закавыка ещё на мою голову, чего с ней делать? С закавыкой, я имею в виду. Или… или в виду и имелось вот это как раз: «Явится из прошлого необычным и неожиданным образом»? Вот уж что неожиданным — так сразу ясно. Не ждали. А необычным?.. Так вполне под это определение всё случившееся подходит.

— Хорошо, — прервал я затянувшуюся паузу, — с этим понятно. — Хотя понятно мне было в лучшем случае только наполовину. Впрочем, уже прогресс. — Что же вы хотели бы в данном случае предпринять, сударыня? — обратился я к Хозяйке и даже позволил себе пошутить: — Загнать меня обратно в бутылку?

— Ну это было бы неразумно. — Лёгкая улыбка тронула её губы, затем исчезла. Хозяйка быстро покосилась на сидящих по сторонам от неё Дарека и Рэру. Понятно, пожалуй. — Гораздо больше мне хотелось бы, господин Посланник, чтобы вы оказали нам помощь в осуществлении наших планов. Но я, признаюсь, не знаю, о чём спрашивать. Всё-таки джинны очень давно не появлялись в наших местах. Может быть, расскажете нам о том, что вы можете? И мы вместе подумаем, чем дополнить наши замыслы. К тому же, мне кажется, я не ошибусь, — предположила она с некоторым лукавством, — что вы, сударь, не вполне представляете, что нами задумано?

Ванде фул! Не вполне… Замечательно сказано! Я молча хмыкнул. Впрочем, предложение Хозяйки тоже не лишено было смысла. Вот только что я могу рассказать? О себе? Ну-ну.

Я, джинн-демон Гаршин, родился в простой советской семье, закончил среднюю школу, состоял в местной организации ВЛКСМ, служил в рядах Советской армии. Могу представить, как меня станут слушать!

Хотя, с другой стороны…

— Знаете, — признался я Хозяйке, — это не так просто. Давайте, может, вы мне скажете, в чём у вас есть нужда, а я попробую её удовлетворить? Если смогу с ней справиться, разумеется.

Ничего лучшего я как-то в тот момент не придумал. Хотя, наверное, при моих возможностях мог бы превратить в пустыню всю Обецеву долину с замком в придачу. Правда, потом там лет пятьдесят никто жить бы не смог, однако. От остаточной радиации. Такое мне, пожалуй, уже вполне по силам. С «надувательским» методом-то.

Но уж коли гость, как известно, желает быть заколот шашлычным шампуром, долг хозяина помочь ему в этом. В смысле — коли на передовую меня с ружьём не просят, так меня это устраивает.

Так что в итоге обе стороны оказались в затруднении. Поскольку я не знал, чего предложить, а мои собеседники — чего попросить.