Человек с поезда

В то время, когда было совершено убийство, на Анри Ламбере была белая рубашка. Да-да, он надел белую рубашку с высоким воротником, собираясь отправиться в Гринвилл, чтобы встретиться с подругой. Он был обут в новые туфли и из-за этого стер ноги до мозолей. По этой же причине он оторвал полоску ткани от полы рубашки и запихнул ее в туфли, чтобы было не так больно. Ламбер показал, что купил эту рубашку более чем за год до описываемых событий, причем особо подчеркнул, что рубашка ни разу не была в стирке. Разумеется, к делу это не имеет никакого отношения, но достаточно ясно говорит об образе жизни Ламбера. Обвинение заявило – и это звучало крайне неправдоподобно, – что клочок обугленной ткани, найденный среди обгоревших обломков дома Алленов, был оторван от полы рубашки Ламбера.

Наиболее важным был вопрос, связанный со временем. Телос и Ида Смит, с которыми Ламбер провел вечер воскресенья, заявили, что он вернулся из Гринвилла в районе 20:30 и без десяти девять уже лежал в постели. Многочисленные свидетели – более десяти – сообщили, что проходили или проезжали мимо дома Аллена вечером в 20:45 или 21:00 или же видели дом Аллена с некоторого расстояния и в этот момент дом не горел. У Аллена был взрослый сын, который работал помощником ювелира в Бостоне. Он прислал родителям двое часов в надежде, что те смогут продать их кому-нибудь в Ширли. И те, и другие остановились в 21:40. Сосед Алленов, который первым увидел пламя, заявил, что это было в 21:45.

Тем не менее прокурор настаивал на том, что пожар, скорее всего, начался в 20:00. Несколько свидетелей обвинения, основываясь на том, как выглядели руины на следующее утро, заявили, что это действительно так. Но рассчитывать время начала пожара, исходя из состояния сгоревшего дома двенадцать часов спустя, – полный абсурд. Мне ни разу не приходилось слышать, чтобы подобные аргументы приводились в суде, – за исключением этого случая.

Описания Анри Ламбера и Боба Хенсена во многом совпадают. Оба были холостяками и не имели собственного жилья; оба нередко гостили у людей, которые по доброте душевной предоставляли им кров и возможность поспать в нормальных условиях. Оба выпивали. Ламбер был неграмотным, Хенсен, возможно, имел элементарные навыки чтения и письма. Оба время от времени добывали себе пропитание охотой. Оба нередко нанимались на самую разную низкоквалифицированную работу, чтобы разжиться небольшой суммой денег. Когда стало известно о страшном преступлении, полиция проверила всех, кто находился вблизи места его совершения, и остановила свой выбор на Ламбере и Хенсене – не потому, что против них имелись какие-то серьезные улики, а потому, что они, как и преподобный Келли, были самым слабым звеном среди всех подозреваемых. В обоих случаях полицейские без всяких оснований исключили возможность того, что преступления совершил не местный житель, а приезжий, которого никто не знал, – и сконцентрировали все свое внимание на двух наиболее маргинальных членах местного сообщества. Но если за Хенсеном уже числились насильственные преступления и он хотя бы по этой причине представлял собой серьезный объект для подозрений, то Ламбер никогда не применял насилия и не вел себя агрессивно.

В итоге, хотя дело против Ламбера было шито белыми нитками, его признали виновным и осудили, и только 20 лет спустя власти штата отказались от своего решения и объявили о судебной ошибке. Я готов согласиться, что ошибка в самом деле имела место, но в то же время не хочу слишком уж на этом настаивать. В 1920 году губернатор штата Орегон помиловал Джона Артура Пендера, дело которого во многом походило на дело Ламбера. Пендера, который тоже жил в хижине на чужой земле, обвинили в убийстве женщины и ее сына на сексуальной почве. Губернатор Орегона решил, что Пендер невиновен, – но это было не так.

Аргументы Чарльза Хичборна, которые он использовал, чтобы добиться освобождения Анри Ламбера в 1923 году, содержат некоторую долю правды и много всевозможной чуши. Хичборну удалось добиться своего лишь по той причине, что прошло 20 лет и люди успели забыть подробности того дела. Хичборн, в частности, заявил, что пресса буквально распяла Ламбера и настроила против него общественное мнение. Однако газетные репортажи о ходе процесса, которые мне довелось прочитать, были выдержаны в скептическом тоне, и их авторы были весьма удивлены тем, что Ламбера признали виновным. Многие из тех, кто жил неподалеку, свидетельствовали в его пользу.

Конечно же, главный вопрос в данном случае – мог ли убить Алленов человек, которому посвящена эта книга. Я лично считаю, что это убийство, скорее всего, дело рук «Человека с поезда». Правда, серьезных подтверждений моего предположения не так уж много, но эта версия представляется мне самой логичной.