Человек с Золотым Торком

- Да, да, - отреагировал Натаниэль. - Всё в своё время. Вы не сможете оценить то, что мы здесь делаем, пока не встретитесь с Красным Королём.

Он и молчаливая сестра Элиза вежливо, но твёрдо провели меня через лабиринт химических чанов и петляющих трубок к двери в задней части помещения, а затем, в длинный каменный коридор, который простирался перед нами, опускаясь под землю. Толстые пульсирующие трубки были прикреплены к грубым каменным стенам, а с потолка свисал ряд голых электрических лампочек. Мы шли по коридору, спускались вниз, пока я не потерял представление о том, как глубоко мы находимся под церковью и улицами Лондона. Воздух был холодным и влажным, по стенам стекала вода.

- У вас здесь что, нет никакой охраны? - спросил я через некоторое время, просто чтобы нарушить молчание.

Натаниэль легко пожал плечами. - Эффект неопределённости отгоняет от нас всякую шваль, а святость церкви скрывает нас от Дьявола и его последователей. А Красному Королю снится, что он в безопасности, поэтому он…

- Как это всё работает? - без особой надежды спросил я. - Все эти… смены декораций.

- Всё очень просто, - ответил Натаниэль тем самодовольным тоном, который намекает о том, что всё будет совсем не просто. - Пока Красный Король спит, он видит сны. Постоянно. И находясь в этом состоянии, он способен как бы заглядывать за кулисы реальности. Видеть анатомию и физиологию сущего. Мы можем повлиять на его сны и убедить его внести небольшие изменения. И те изменения, которые он вносит там, влияют на то, что происходит здесь. В Действительности. Мы вносим исключительно небольшие корректировки, как бы ни был велик соблазн. Их может заметить… сами знаете кто.

- Я часто задаюсь вопросом, что именно видит профессор в своих снах. Мы можем только догадываться. И время от времени шептать ему на ухо наши предложения. Он находится в очень возбуждённом состоянии. Хотя вы должны быть очень осторожны в своих просьбах; только конкретика.

Знаете ли вы, что в Шотландии раньше были пирамиды? О, да; реально огромный туристический объект. Но сны Красного Короля унесли их, и теперь их нет, и никто не помнит о них, кроме нас.

Ваша семья пропустила этот момент, что, как мне иногда кажется, довольно досадно… Тем не менее, достаточно небольших изменений, и ваша семья не вмешивается. Мы очень рады, что вы хотите присоединиться к нам, Эдвин!

- Я ещё ничего не решил, - ответил я.

- Но ты сделаешь выбор, - сказал Натаниэль. - Ты будешь…

Сестра Элиза резко хихикнула. Звук, который она издавала без языка, был неприятным, тревожным. Даже Натаниэль слегка вздрогнул.

Коридор неожиданно повернул и вывел нас в небольшую каменную комнату, едва ли двенадцать футов в диаметре, освещённую ровно настолько, чтобы хоть что-то видеть. Стены были грубо разрисованы, чтобы напоминать ночное небо, с лучами звёзд и всеми фазами луны. В центре комнаты стоял мраморный постамент, а на нём, удерживаемая витиеватой решёткой из медной проволоки, лежала отрубленная человеческая голова.

Мужчина, средних лет, с вялыми чертами лица. Судя по рваному обрубку шеи, тот, кто её отрезал, не имел большой практики. Кто-то возложил свежий лавровый венок на опечаленный лоб. Голова не дышала, но за закрытыми веками глаза метались туда-сюда, движения глаз в фазе быстрого сна.

Вокруг основания постамента кто-то с математической точностью начертил традиционную пентаграмму. И вокруг этого кто-то начертил серию церемониальных кругов, содержащих знаки и пиктограммы полудюжины забытых культур. Кто-то сделал свою домашнюю работу.

Натаниэль жестом попросил меня осмотреть затылок, и я обошёл вокруг, чтобы взглянуть.

Толстые резиновые трубки были грубо воткнуты в затылок мужчины и тянулись по полу и через дверь в коридор, предположительно вплоть до химических чанов. Я наклонился вперёд, чтобы получше рассмотреть, и поморщился, увидев грубые отверстия, в которые входили трубки. Ни один хирург этого не делал. Кто-то просто просверлил заднюю часть черепа, а затем просунул трубки в открытый мозг. Я вернулся, чтобы изучить лицо. Он не выглядел ни счастливым, ни несчастным. Если бы не движения глаз, я бы никогда не узнал, что он всё ещё функционален.

- Почему только голова?

- Ну, - ответил Натаниэль, - не то чтобы нам действительно был нужно его тело, а поддержание жизни и сохранности целого тела значительно увеличило бы наши расходы. Когда мы начинали, мы были довольно маленькой компанией. Только профессор и полдюжины его лучших студентов… Трубки поддерживают функционирование, а провода пропускают постоянные слабые токи через лобные доли, гарантируя, что он спит и находится в состоянии глубокого сна. По трубкам к нему подают определённые консерванты и все необходимые препараты. Теоретически, это может длиться вечно.