Человек, убивший бога

В течении следующих двух дней, подгоняемая командами офицеров, десятая отступала к линии Осовец- Ковно. Немцы бросили преследование, что было весьма нехарактерно для всегда точных и педантичных солдат рейха. Командование это тревожило. Если гансы предпочтут сосредоточить силы в центральном направление, а не наступать дальше, то война для России может быть проиграна. Но эти заботы не слишком сочетались с реальностью. Что толку от этих бессмысленных тревог, когда все что осталось от вашей армии горстка израненных, замученных дорогой солдат, не способных никак изменить положение дел.

Реальность была такова: остатки десятый должны были добраться до следующей, предполагаемой, линии обороны и попытаться там вновь организовать сопротивление.

В течение двух дней Никита, как и все солдаты, спал всего часов восемь от силы. Длинная дорога казалось неопределимой бесконечностью, которую они никогда не пройдут. Тяжело раненные медленно и мучительно умирали прямо на руках своих изможденных товарищей. Хоронить их не было времени, так что за десятой буквально оставался след из трупов.

Ситуацию усугубляли сильные морозы, температура порой опускалась до двадцати семи, а то и тридцати градусов, метели не переставали засыпать снегом редкие группки русских солдат.

Легкие ранения постепенно становились тяжелой ношей. У Никиты воспалились полученные раны, они начали гноиться. Большую часть дороги он прибывал в лихорадочном бреду и только при помощи своих товарищей, умудрялся идти.

По правде, никто уже и не надеялся добраться до пункта назначения живым: нехватка припасов и провианта, холода, увечья, ранения и усталость. Казалось с такими условиями просто невозможно выжить. Но благодаря своему мужеству, отваге, везению жалкие остатки смогли добраться до новой линии фронта, где в скором времени предполагалось продолжение той беспощадной битвы.

Первыми их встретили часовые. Именно они помогли ослабшим и обессиленным войнам добраться до лагеря, что расположился в окрестностях Прасныша. Здесь впервые за три дня пути они наконец смогли получить столь необходимый отдых.

Никита же был отправлен в госпиталь. Лихорадка окончательно сломила его, но местным врачам удалось вывести заразу и избавиться от гноя. К следующему утру он уже пришел в сознание.

Никита лежал на своей койке, укутанный в теплые одеяла, от которых разило потом и кровью. В палатке госпиталя было ужасно холодно. Остатки болезни еще терзали измученное тело, но чувствовал он себя гораздо лучше, в физическом плане.

Он лежал и вспоминал три бесконечных месяца обороны, вспоминал битву и отступление. Он не мог думать ни о чем другом. Перед глазами стояла белая пурга, сопровождавшая их всю дорогу, в ушах звенел скрежет металла и выстрелов. Никита с потерянным, бессмысленным взглядом дырявил тканевый потолок.

И вдруг раздался знакомый голос. Крепкие руки обхватили его за плечо и перед глазами появились знакомые лица.

– Смотрите- ка, дышит и глаза открытые!

Никита оторопел, шум в ушах неожиданно притих, разум не много прояснился.

– Эй Никита, скажи хоть слово. Давай очнись, паскудник этакий!

– Это вы? – Слабым и тихим голосом, Никита обратился к товарищам.

– Да мы, родимые! Сильно ты нас напугал!

– Тихо парни. Не спешите, слышали же доктора, у него там какой-то шок.

Никита сумел сконцентрировать зрение на лицах и наконец различил лица своих друзей.

– Что случилось?

– Ничего не помнишь?

– Нет Кирилл. Только помню, как пробирались сквозь снег.

– Ты залихорадил, на ногах устоять не мог. Мы тебя на себе тащили. Еще бы немного и помер. Слава богу успели добраться до лагеря. Фортовый ты брат! – Сказал Евгений.

– Мы уже на новом рубеже?

– Да, мы под Праснышом. Ты после операции чуть ли не день мертвым пролежал.

– Черт побери. Прусаки еще не напали? Мне нужно встать, помогите.

–тише! Ты еще слишком слаб, чтобы встать. Врач сказал тебе до вечера хотя бы полежать, а немца еще даже не видать не переживай.

– Как же так меня болезнь сломила?

– Раны загноились. Прям черным кровь шла. Ей богу думали не доживешь, а нет, выдержал!

– А где Кузьма, Ваня и Макар?

– Спят еще, они со своими ранами намучились, но у них не все так плохо как у тебя. Хочешь воды?

– Да, очень.

Никита окончательно вышел из странного, непонятного для самого себя состояния. Евгений взял откуда-то ковшик и зачерпнул из бочки воды. Никита приподнял голову, Женя прижал ковш к губам, и холодная влага устремилась в горло.

Никита жадно выхлебал первый ковш, Евгений дал еще. Ужасная сухость, которую он еще несколько мгновений назад не чувствовал, сдавливала горло. Только напившись и откашливавшись, он смог вновь заговорить.

– Знаете, пока вы не пришли, я был словно мертв. Перед глазами стояли окопы, битва и заснеженная дорога. Это просто шло по кругу.

– Это из-за утомления и болезни. Врач сказал, что здесь такое у каждого третьего. Шок или как-то это называется. Я честно сказать его умных выражений не совсем то и понимаю. – Сказал Евгений.

– Наверное он прав, но это очень странное состояние, я как будто умер.