Человек, убивший бога

– Надо, у нас нет другого выбора. Там есть гарнизон, подкрепление. Если немцы продолжат наступление, то только там у нас есть шанс все исправить, не допустить их прорыва в Россию. Мы обязаны добраться туда и заново дать отпор этим чертовым паскудникам! И мы это сделаем чего бы то не стоило. Слишком много крови пролилось сегодня, и я обещаю она не будет черт побери пролета напрасно.

Норыжкин сорвался. Он больше не мог сохранять привычную сдержанность и холоднокровие. Впервые пятеро товарищей увидели его таким.

Когда Норыжкин смолк, никто не осмелился заговорить.

Молчаливые взгляды пятерых сосредоточились на своем командире. То, что он сказал, в это до боли хотелось верить, но все они были там, на поле боя видели все сами не только сегодня, а на протяжении трех долгих месяцев. Сам факт того, что они были живы, это всего лишь случайность, удача. Благодаря героическим усилиям их самих и их братьев по оружию, десятая армия, хоть и очень поредевшая, смогла выжить. Но эти израненные измотанные осколки уже не способные противопоставить, опьянённой победой немецкой армии, ничего.

Таков расклад сил. Кирилл, Кузьмич, Иван, Никита, Макар даже Евгений понимали это.

Норыжкин, уловивший сочувственный взор подчиненных, не в силах более произнести ни слова, поднялся с заметенной снегом земли и ушел.

Остальные так и остались сидеть, погруженные каждый в свои тяжелые мысли.

Слова тут были бы излишне. Они через слишком многое прошли и понимали друг друга слишком хорошо.

Никите хотелось взвыть. От усталости ломило все тело, свежие раны донимали болью, холод постепенно подмораживал остывающее тело. Три долгих месяца, три месяца ежедневных бессмысленных боев, бессмысленных смертей, ради того, чтобы за один несчастный день все потерять.

Неожиданно Кузьмич достал сверток из залитого кровью тулупа. Тряпочка окрасилась в характерный багровый цвет. Он не спеша развернул ее и положил в середину круга, достал свою трубку, взял горсточку табака с развернутого свертка.

– Огниво есть у кого?

Евгений достал кремень из кармана, протянул Кузьмич. Тот быстрым движением ударил камешком по кремню над трубкой и высек желанную искру. Быстро сунул трубку в рот, раскуривая табачный дым.

Кузьмич сделал первый затяг, вдохнув, а затем выдохнув горький табак из легких. Насладившись, он передал трубку Евгению, тот затянулся и передал дальше по кругу.

– Как жжешь ты умудрился и табак, и трубку спасти? – Спросил Макар.

– Знаешь, перед боем положил по памяти в карманы, думал не брать, что толку все равно помру, но рука сама кинула. И вот в бою, когда на вал отошли, немец со штыком вперед на меня полез, чудом гада прибил. Тот уже мертвый на меня повалился всего кровью вымазал, да с собой на землю уволок. Тут то думаю всё, не поднимусь уже больше, либо затопчут, либо прибьют. А рука как раз у кармана была и нечаянно через одежду трубку ею нащупал, так еще удивился про себя, откуда это она там, вродеж в землянке оставил. И тут мне мысль пришла, что черт подери, может я для себя в голове то и решил, что помру, но бог то еще свое слово не сказал. Может он мне руку то и направил, чтоб трубку в карман положил, может выжить я все-таки должен. Приподнимаю голову, а Норыжкин совсем рядом, я руку тяну, он заметил и помог. Ей богу, спас, сам бы уже не встал, сил совсем не было. А на ногах как оказался, твердо решил, ну уж нет, выживу я сегодня, чего бы там не было, выживу! И пока бежали всю дорогу руку из кармана с трубкой не вытаскивал, будто прилип, а она мне силы давала, без нее бы сгинул наверняка.

– Эх Кузьмич, видать действительно выжить должны были. Не подвела меня чуйка! – Сказал Евгений.

У пятерых появилась улыбка. В этот момент общей скорби, в памяти у всех вспомнились вчерашние слова Евгения, как он про свое чувство говорил. А ведь действительно выжили, вопреки всему выжили! Они смотрели в лицо смерти, дышали с ней одним воздухом и в любой момент могли стать ее добычей. Смирившиеся со своей участью, простые солдаты, смогли избежать предначертанную им судьбой неотвратимую встречу. И ценой этого стали тысячи их братьев по оружию, которые отдали свои жизни защищая друг друга. Только благодаря им, их героизму десятки таких же храбрых солдат остались в живых.

– Подъем! Дальше идем. – Заслышались приказы.

И вновь остатки десятой армии поднялись с холодного снега на уставшие ноги. Им, изможденным, предстояло еще не мало пройти за сегодня, но они пройдут во имя тех товарищей, что навсегда остались в этих полях, во имя своего героического подвига, который они сотворили, они пройдут этот путь ради самой жизни, которую им удалось выкрасть из лап смерти.

Глава 12