Человек в безлюдной арке

Девица окинула гостя придирчивым взглядом, кивнула и протянула руку:

– Зоя.

– Михаил, – представился молодой человек.

Амбал бросил на стол какой-то предмет.

– Держи. Сегодня фартовый день – гомонец (гомонец - кошелёк) подрезали.

Девушка схватила кошель. Пересчитав купюры, расцвела. Моментально из ее голоса исчезли недовольные нотки.

– Садитесь, мальчики, сейчас я вас кормить буду…

Когда на середине стола появилась большая тарелка с только что сваренной картошечкой, а рядом Зойка поставила блюдо с кусками жареной курицы, Протасов жадно сглотнул слюну и понял: черная полоса в его жизни закончилась.

* * *

Спустя месяц Мишка Протасов настолько освоился в компании новых друзей, что ни о чем не жалел, а свою прошлую жизнь в добропорядочной семье и благоустроенной квартире вспоминал все реже и реже. Жил он сытно, вдоволь спал на мягкой кушетке, не перерабатывал.

Помимо ближайших корешей Амбала – Степки-свистка и Чуваша – на Зойкиной квартире изредка появлялись и другие колоритные персонажи: Куцый, Вася-киевлянин, Ермолай, Глиня. Они тоже промышляли воровством и карманными кражами в общественном транспорте. А Куцый к тому же подрабатывал пакетчиком. (пакетчик – мошенник, обманывающий покупателя с помощью денежной «куклы») Появляясь у Зойки, они падали в долю и чувствовали себя, как дома: пили, ели, отдыхали, набирались сил перед следующими вылазками на дело.

Престарелая больная бабка под ногами не мешалась, глаза не мозолила. Весь день она спала в дальней комнате, в передней появлялась раза три за сутки для того, чтобы дойти до уборной. Возвратившись, съедала несколько ложек тыквенной каши и снова ложилась спать.

Зойка оказалась отменной хозяйкой, и если парни исправно снабжали ее деньгами, то она с той же исправностью бегала по ближайшим рынкам, затаривалась харчами, готовила, прибиралась, стирала… А ночами еще и одаривала лаской Амбала, настоящее имя которого было Николай Сермягин. Правда, по имени называла его только Зойка.

Они были созданы друг для друга. Подвижная, энергичная Зойка имела симпатичную мордашку, большую грудь и завидную фигуру, однако ростом не вышла. При любом другом раскладе это стало бы заметной неприятностью, но только не в их отношениях с Амбалом. У того с ростом и вовсе вышла форменная трагедия. Со спины он выглядел мальчуганом от силы лет тринадцати-четырнадцати: неказистый, щуплый, метр с кепкой. На ловкости, смекалке и умении обчистить карманы зевак это не сказывалось – тут он давал фору любому, за что и был у корешей в почете.

Возраст выдавало его лицо. Стоя перед ним, человек понимал, что «подростку» отнюдь не четырнадцать, а все двадцать. Или даже двадцать два. Он сызмальства курил, почти ежедневно выпивал по бутылке вина или по паре стаканов самогона, отчего кожа его потемнела, а вокруг глаз завязались мелкие морщинки.

* * *

Старый, скрипящий рессорами автобус катил по своему обычному маршруту: от площади Маяковского мимо Белорусского вокзала до Авиационного переулка и обратно. Это был старый двухдверный «ЗИС-8», намотавший по столичным дорогам многие тысячи километров.

На привокзальной площади в салон автобуса втиснулся взмыленный пожилой дядька. Свободных мест не оказалось, и он обосновался в проходе, поставив на пол фибровый чемодан, а рядом набитый чем-то вещмешок из выгоревшего на солнце брезента. Отдышавшись, он вытер мокрый лоб платком, заплатил кондуктору за проезд и с любопытством поглядел на проплывающие за окном дома. Видимо, боялся проехать нужную остановку.

Автобус трясся по Ленинградскому шоссе. Где-то возле Старой Башиловки гражданин почувствовал странные прикосновения к своей спине. Недоуменно обернувшись, он увидел опрятно одетого юношу. Тот осторожно отряхивал пиджачок его старого костюма.

– Вы где-то испачкались. Побелка, что ли… – пояснил юноша и показал белую ладонь.

Секунду назад дядька готов был возмутиться, поскандалить и даже отпихнуть обидчика. А тут – такая приятная забота!

– Видать, на вокзале обтерся, – кивнул он. – Спасибо…

И извернулся, пытаясь заглянуть через собственное плечо. Скоро, стянув набок пиджак, он уже сам отчищал остатки побелки и не обратил внимания, как юноша бесследно исчез. Также исчезли и два его помощника, стоявшие в проходе между сидений.

– О черт… чемодан! – очистив пиджак, воскликнул дядька. – Где чемодан-то?! Эй, кондуктор! Водитель! Немедленно остановите, пропал мой чемодан!..

Мишка, Степка-свисток и Чуваш выскочили из автобуса у стадиона «Динамо». На Скаковой аллее они повстречались с Амбалом.

– Ну как? – сплюнул тот в кусты.

– Вот. – Степка показал чемодан. – Мишка – молоток, красиво сработал.

– Вскрывай…

Щелкнули замки, скрипнула крышка.

Внутри чемодана оказалась всякая ерунда: пара кальсон и маек, кулек мелкой сушеной рыбы, кусок сала, банка свежего меда, новое женское платье…

Дельце не выгорело, однако Амбал не расстроился. Хлопнув приятеля по плечу, он поздравил его с почином и велел не расстраиваться:

– Рыбу и сало сожрем, а шмотки Зойка выменяет на самогон. Зато ты теперь обстрелянный, знаешь, что и как…

Глава седьмая