Человек в коричневом костюме. Тайна замка Чимниз

– Вы такой разговорчивый, – заметил Энтони. – Вот что мне в вас особенно нравится.

Глаза Баттла вспыхнули и тут же погасли.

– А как ваше небольшое дельце, мистер Кейд? – спросил он. – Хорошо прошло?

– Я вытянул пустышку, Баттл. Уже во второй раз. Обидно, правда?

– А что у вас была за мысль, сэр?

– Я подозревал французскую гувернантку. Причина первая: по канонам детективной литературы, она – самое неподходящее лицо для преступления. Причина вторая: в ночь трагедии я видел в окне ее комнаты свет.

– Немного.

– Вы правы. Этого недостаточно. Но я выяснил, что она появилась в доме совсем недавно, а еще я повстречал подозрительного француза, шатающегося по парку. Полагаю, вы о нем уже знаете?

– Вы про человека, который называет себя месье Шелль? Он тоже остановился в «Джолли крикетерз». Торговец шелком.

– А, вот, значит, кто он такой... И что же? Какого мнения придерживается о нем Скотленд-Ярд?

– Ведет себя подозрительно, – спокойно сказал суперинтендант Баттл.

– Даже очень. Вот я и сложил два и два. Гувернантка-француженка в доме. Незнакомец-француз снаружи. Я решил, что они в сговоре, и поехал побеседовать с леди, в чьем доме мадемуазель Брюн провела последние десять лет. Я уже готовился услышать, что она никогда не слыхала ни о какой мадемуазель Брюн, но я ошибался, Баттл. Мадемуазель настоящая.

Суперинтендант кивнул.

– Должен признаться, что когда я только поговорил с нею, у меня сразу возникло впечатление, что я лаю не на то дерево, – сказал Энтони. – Такой натуральной гувернанткой она оказалась.

И снова Баттл кивнул.

– И все же, мистер Кейд, нельзя так сильно доверяться первому впечатлению. Особенно с женщинами – они-то знают, как пользоваться косметикой. Мне случалось видеть, как одна симпатичная девушка, надев парик, наведя на щеках искусственную бледность, нарисовав себе красноватые веки и одевшись в затрапезное платье, превратилась в настоящую дурнушку, так что девять человек из десяти, привыкших к ее другому облику, ее не узнали. Мужчинам сложнее. Можно, конечно, изменить брови, да и фальшивые зубы придают лицу совсем иное выражение. Однако есть такая вещь, как уши, а они сразу выдают человека, мистер Кейд.

– Не надо так пристально смотреть на мои, Баттл, – пожаловался Энтони, – вы меня смущаете.

– Ну, а накладные бороды, усы и тому подобное и вовсе не стоят упоминания, – продолжал суперинтендант. – Они хороши только в книгах. В общем и целом, у мужчин мало способов изменить свою внешность настолько, чтобы натянуть окружающим нос. Я знаю лишь одного настоящего гения преображения. Это Король Виктор. Вы когда-нибудь слышали о нем, мистер Кейд?

Взгляд, который бросил на него детектив, был таким внезапным и пронзительным, что Энтони даже прикусил язык.

– Король Виктор? – переспросил он задумчиво. – Кажется, да, слышал.

– Один из самых прославленных похитителей драгоценностей нашего времени. Ирландец по отцу, француз по матери. Говорит на пяти языках, по крайней мере. Он сидел в тюрьме, но несколько месяцев назад его срок кончился.

– Вот как? И где же он теперь?

– Это, мистер Кейд, нам и самим хотелось бы знать.

– Сюжет становится все интереснее, – сказал Энтони весело. – Вряд ли он нагрянет сюда, верно? Как я понял, он специализируется не на политических мемуарах, а на драгоценностях.

– Как сказать, – сказал суперинтендант Баттл. – Насколько мне известно, он уже может быть здесь.

– В образе лакея? Великолепно. Вы узнаете его по ушам и покроете себя славой.

– Любите вы пошутить, мистер Кейд, верно? Кстати, а каково ваше мнение о том любопытном дельце в Стейнзе?

– В Стейнзе? – переспросил Энтони. – А что там случилось?

– Об этом писали в субботних газетах. Я думал, вы прочли. У обочины дороги найден труп человека, убитого выстрелом в упор. Иностранца. В сегодняшних газетах о нем тоже есть, кстати.

– Да, я что-то такое видел, – отозвался Энтони небрежно. – Вроде бы это не самоубийство.

– Нет. При нем не было оружия. Труп еще не опознали.

– Странно, что это вас интересует, – улыбнулся Энтони. – Думаете, тут есть какая-то связь со смертью принца Михаила?

Его руки не дрожали. Он смотрел детективу прямо в лицо. Показалось ему или его взгляд стал вдруг подозрительным?

– Просто какая-то эпидемия однотипных смертей, да и только, – сказал Баттл. – Хотя вряд ли тут действительно есть какая-то связь.

Он отвернулся и окликнул носильщика; к платформе уже с грохотом подкатывал лондонский поезд. Энтони с облегчением перевел дух.

Через парк он шел, задумавшись. Кейд нарочно подошел к дому с той же стороны, что и в роковой четверг, и теперь разглядывал окна, ломая себе голову над тем, в каком же из них он видел свет. Действительно ли во втором от края или нет?