Человек-звезда. Жизненный путь Гая Юлия Цезаря

В мгновение ока расстроенная кавалерия «героя восточных походов» была сметена, стоявшие за ней легковооруженные — изрублены в мелкое крошево, после чего победоносные ударные когорты Цезаря приступили к окружению пришедших в смятение неприятельских легионов. Так закончилась вторая фаза битвы при Фарсале, и началась ее третья, последняя фаза. Резервов у Помпея не было. И ему нечего было противопоставить фланговому удару конников и пехотинцев Цезаря. Когда армия Магна была охвачена с фланга и сам Цезарь, возглавивший остававшуюся до тех пор незадействованной часть третьей линии, вступил в бой, с целью усиления успешно развивавшейся фронтальной атаки, участь сенатского войска была решена.

Как только Помпей лично убедился в разгроме своей кавалерии, он понял, что проиграл сражение и лишился плодов всех своих прежних побед. «Великий» поспешил укрыться в своем лагере, не потрудившись даже лично возглавить отступление. Сидя в своем роскошном шатре, впав в полное отчаяние и прострацию, «Великий» дожидался там конца сражения, переросшего в резню. Извещенный о том, что враг уже ворвался в его лагерь, Магн, выведенный из апатии, без конца повторял, словно безумный: «Как, уже и в лагерь?». Поторопившись снять с себя палудамент и все знаки различия верховного главнокомандующего, Помпей с немногими соратниками, сохранившими ему верность, бежал из своего уже разграбляемого неприятелем стана.

А в этом стане было что взять. Если верить победоносному императору, его знатные противники были настолько уверены в своей победе, что приказали заранее накрыть пиршественные столы, ломившиеся под тяжестью серебряной посуды, и украсить шатры цветочными гирляндами и плющом, чтобы достойным образом отпраздновать свою победу.

Согласно наверняка преувеличенным в пропагандистских целях данным, приведенным Цезарем в «Гражданской войне», «помпеянцы» потеряли в битве при Фарсале пятнадцать тысяч человек убитыми и двадцать пять тысяч — пленными. Сам же Цезарь потерял якобы всего тысячу двести человек. Подобное соотношение потерь, с учетом поражающей способности оружия той далекой эпохи, вызывает у автора настоящего правдивого повествования большие и вполне обоснованные сомнения.

В своей обычной манере, Гай Юлий перед началом битвы приказал своим верным «контрактникам» по возможности щадить жизни сограждан и их италийских собратьев. Наверняка этот призыв пришелся очень даже по душе его легионерам, вполне дружески беседовавшим еще совсем недавно с легионерами Помпея, сидя в окопах под Диррахием. кроме того, Цезарь позволил всем желающим военнопленным без всякой «фильтрации» перейти к нему на службу (ведь у него был каждый римский меч и пилум на счету). Перед началом битвы при Фарсале Цезарь повелел щадить, прежде всего, жизнь Брута, сына своей многолетней возлюбленной Сервилии (зачатого ею, возможно, от Цезаря), с которой он по-прежнему сохранял дружеские отношения, проникнутые взаимным уважением (хотя Брут и был сторонником Помпея). Тот факт, что пощаженному Цезарем молодому «помпеянцу» было суждено впоследствии возглавить заговор против Гая Юлия, можно рассматривать как непостижимую для человеческого разума трагическую и зловещую иронию судьбы…

«Они этого хотели» — сказал, якобы, Цезарь, взирая с высоты конской спины на убитых римлян враждебной ему стороны, чьи окровавленные тела усеяли поле сражения. В этих словах звучала как скорбь патриота о погибших согражданах, людях одной с ним крови, так и недовольство тем, что они своим доведшим их до гибели упрямством нанесли ущерб его достоинству, «дигнитас», ибо истинному нобилю «Вечного Рима» подобало, разумеется, не убивать своих сограждан, а лишь состязаться с ними в борьбе за честь и славу. Однако овладевшего «потомком Венеры» желания исцелять нанесенные Отечеству тяжкие раны своей знаменитой «клементией», как вскоре выяснилось, хватило ненадолго.

«Помпей», — писал, сравнивая таланты обоих римских полководцев, основатель научного социализма товарищ Карл Маркс в письме к своему другу и соратнику товарищу Фридриху Энгельсу, — «как только пытается показать в борьбе против Цезаря свои таланты — ничтожество (дословно: Lauskerl, что означает по-немецки: „вшивец“ — В. А.). Цезарь делает ряд самых крупных военных ошибок, намеренно экстравагантных, для того, чтобы сбить с толку противостоящего ему филистера. Любой римский генерал, какой-нибудь Красс, уничтожил бы Цезаря шесть раз во время Эпирской войны. Но с Помпеем можно было позволить себе все» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Сочинения, том XXIII, с. 15).