Человек-звезда. Жизненный путь Гая Юлия Цезаря

По мнению же современных Магну иудейских мудрецов, Единый Бог покарал Гнея Помпея «Великого» за то, что тот неосмотрительно позволил себе войти в «святая святых» Иерусалимского храма (как многие нечестивые владыки до и после него), куда не дозволялось входить не только иноверцам, на даже из правоверных иудеев — одному только первосвященнику, да и то — лишь раз в год[87]. Цезарь же всегда поддерживал с иудеями подчеркнуто корректные и весьма гармоничные отношения, в отличие не только от Помпея, но и от многих других своих современников — к примеру, от «Отца Отечества» Марка Туллия Цицерона, порою позволявшего себе довольно резкие антииудейские выпады, например в своей известной речи «В защиту Луция Валерия Флакка[88]»: «Следующий вопрос — о недовольстве из-за золота иудеев (иудеи, жившие за пределами Палестины, ежегодно вносили сбор — по две драхмы, по данным Иосифа Флавия — на нужды Иерусалимского храма, чему противились римские власти, стремившиеся воспрепятствовать утечке драгметаллов из страны — В. А.) <…> Именно из-за этого обвинения ты, Лелий, и выбрал это место и собрал эту толпу. Ты знаешь, как велика эта шайка, как велико в ней единение, как велико ее значение на народных сходках. Поэтому я буду говорить, понизив голос, чтобы меня слышали одни только судьи; ведь в людях, готовых натравить иудеев на меня и на любого честнейшего человека, недостатка нет; не стану им это облегчать.

Бегство Помпея от Цезаря

Хотя золото обычно из года в год от имени иудеев вывозилось в Иерусалим из Италии и из всех наших провинций, Флакк эдиктом своим запретил вывозить его из Азии. Кто искренно не похвалил бы его за это, судьи? О запрете вывоза золота сенат принимал строжайшие постановления и неоднократно в прошлом, и в год моего консулата. Бороться с этим варварским суеверием было долгом строгости, презирать, ради блага государства, толпу иудеев, нередко приходившую в ярость на народных сходках, — долгом высшего достоинства. „Но ведь Гней Помпей, — скажут мне, — взяв Иерусалим, ни к чему не прикоснулся в святилище, хотя и был победителем“. В этом случае, как и во многих других, он поступил особенно мудро; в городе, столь склонном к подозрениям и к злоречию, он не подал ни малейшего повода к пересудам хулителей; ибо не религия иудеев и притом наших врагов, не сомневаюсь, помешала нашему выдающемуся императору (Помпею — В. А.) сделать это, а его личная порядочность. В чем же преступление Флакка, если ты нигде не обнаруживаешь хищений, одобряешь эдикт, признаешь дело решенным, не отрицаешь того, что золото было найдено и предъявлено в присутствии всех; о том, что все было совершено достойнейшими мужами, свидетельствуют обстоятельства дела. В Апамее при посредстве римского всадника Квинта Цесия, честнейшего и бескорыстнейшего человека (поверим Цицерону на слово! — В. А.), у всех на глазах на форуме у ног претора было взвешено около 100 фунтов задержанного золота; в Лаодикее при посредстве присутствующего здесь Луция Педуцея (или Педукея — В. А.), нашего судьи, — немногим более 20 фунтов; в Адрамиттии при посредстве легата Гнея Домиция <…>; в Пергаме — немного. Отчет, касающийся золота, верен; золото — в эрарии (римской государственной казне — В. А.); хищений не раскрыто; все дело — в стремлении вызвать ненависть к нам. Произнося речь, от судей отворачиваются и обращаются к слушателям, толпящимся вокруг. В каждом государстве своя религия, Лелий, у нас своя. Когда Иерусалим был независим, а иудеи — мирными, то совершение ими своих религиозных обрядов все же было несовместимо с блистательностью нашей державы, с достоинством нашего имени, с заветами наших предков; теперь — тем более, так как этот народ, взявшись за оружие, показал, каковы его чувства к нашей державе; насколько он дорог бессмертным богам, мы поняли, так как он побежден, так как сбор дани с него сдан на откуп, так как он порабощен».

Как бы то ни было, лишившись озарявшего его чело на протяжении столь долгих лет нимба (или ореола, как кому больше нравится) непобедимости, Помпей утратил вместе с ним и всю свою энергию. Преследуемый Цезарем буквально по пятам, Магн бежал в Амфиполь, и с трудом добрался оттуда на единственном найденном там плавсредстве — торговом суденышке, предназначенном для перевозки зерна, до Митилены на острове Лесбос, где пребывала в страхе ожидания его семья. Семь недель о местопребывании «героя восточных походов» не было известно ничего и никому. Затем пришла весть, что Помпей прибыл в Египет, чей царь был связан с отцом Магна, Гнеем Помпеем Старшим, давними дружескими отношениями.

3. Проблема задолженности