Человек-звезда. Жизненный путь Гая Юлия Цезаря

Сильная и многочисленная конница «Великого» была им предназначена для действий на левом фланге, где характер местности позволял сенатской кавалерии развернуться в полную силу.

Помпей командовал правым флангом своей армии. Ее левым флангом командовал Домиций. Центром — Цецилий Метелл Сципион, тесть Помпея.

Цезарь, разгадав замысел своего незадачливого супостата, принял решение сначала разгромить многочисленную кавалерию Помпея, после чего ударом во фланг разбить пехоту сенатского войска. «Потомок Венеры» сознательно ослабил свое левое крыло, находившееся под командованием Марка Антония, поскольку оно было прикрыто протекавшей там рекой и потому менее уязвимо, чем правое. На правом фланге войска Цезаря располагалась его отборная часть — легендарный lеgio dеcima, Десятый легион. Ожидая на этом направлении флангового удара «помпеянской» кавалерии, Цезарь отвел третьей линии роль оперативного резерва. Часть его, в составе шести когорт, скрытая от неприятеля, располагалась за правым флангом, перпендикулярно фронту главных сил «цезарианской» армии, оставалась в личном распоряжении Гая Юлия. Вмешательство резерва в ход сражения должно было произойти по особому сигналу. Своей немногочисленной, но опытной, испытанной в походах и битвах, коннице «потомок Венеры» приказал, не доводя дела до фронтального столкновения с многократно превосходящей ее по численности, но состоящей преимущественно из новобранцев, атакующей «помпеянской» кавалерией, намеренно отходить перед ней, чтобы в ходе этого ложного отступления навести вражеских конников на укрытый за правым флангом «цезарианской» армии ударный отряд.

Ход битвы распался как бы на три фазы. В первой фазе центр войска Цезаря атаковал неприятеля традиционным способом. Метнув в «помпеянцев» свои пилумы, легионеры Гая Юлия привычно взялись за мечи. Почти одновременно с атакой «цезарианской» пехоты началась атака «помпеянской» конницы под командованием Лабиена, ударившей на кавалерию «потомка Венеры».

Это был цвет римской «золотой» молодежи, сплошь — дамские угодники, сплошь — самовлюбленные «красавцы удалые», «все равны как на подбор». Вспоенные столетними тонкими ароматными винами, вскормленные (в отличие от своих славных и суровых предков) не сабинскими оливками (и уж тем более — не желудями!), а колхидскими фазанами, греческими цесарками, напоенными утиной кровью пиявками, цыплятами, омарами, пунийскими гранатовыми яблоками, устрицами, лебедями, африканскими улитками, угрями, куропатками, сирийскими вишнями[85] и сливами, жареными моллюсками, бекасами, омарами, сонями и свиными матками в меду, морскими ежами, языками фламинго и соловьев, пирогами с гусиной печенкой, спаржей (приправленной, вместо оливкового масла, драгоценной благовонной миррой), мозгами перепелок и павлинов, тунцами, камбалой, красно-бородками, муренами и трюфелями (не говоря же о сладких, как пчелиный мед, тускульских смоквах). Юные нобили в элегантных и ярких накидках всех оттенков пурпура[86] поверх богато украшенных панцирей, с пышными плюмажами и султанами из конских волос на причудливых гребнях золоченых шлемов. Баловни судьбы, привыкшие к холе и неге с пеленок, уже позаботившиеся снять, в представительских целях, через посредников новые виллы в Городе на Тибре. как и следовало, по их мнению, ожидать, малочисленный конный «цезарианский» сброд не выдержал их неотразимого (во всех отношениях) натиска и начал отходить. До победы над презренной «гопотой» было, казалось, рукой подать! Но тут, как гром среди ясного неба, на блестящую кавалерию Магна обрушился фланговый удар скрытых за правым флангом «цезарианской» армии шести когорт ударной группы из состава оперативного резерва «потомка Венеры». Цезарь прекрасно знал своих противников — балованных сынков высшей столичной аристократии, от которых и он сам когда-то мало чем отличался (если отличался вообще). И потому Гай Юлий приказал своим легионерам метить богато разодетым всадникам «Великого» в лицо. И пока пышнокудрые, тщательно завитые и, возможно, напомаженные, эпилированные, надушенные, щедро умащенные молодые нобили, не ожидавшие такой «подлянки», сдерживая бег своих коней, старались прикрыть свои ухоженные личики от грозивших изуродовать их на всю оставшуюся жизнь острых жал пилумов «контрактников» Цезаря, которыми те наносили верховым «мажорам» точные и сильные удары снизу вверх (хотя, конечно, «шрамы украшают мужчину», но «разве с такой рожей покажешься в свете?»), притворно улепетывавшая от кавалерии Помпея конница Гая Юлия, сделав поворот на сто восемьдесят градусов, ринулась в контратаку.