Человек-звезда. Жизненный путь Гая Юлия Цезаря

Во главе заговорщиков стоял одаренный военачальник Кассий Лонгин, выживший после неудачного похода Красса на парфян — человек твердый и бескомпромиссный по характеру. Кассий был сторонником Помпея, но был помилован Цезарем, отнесшимся к нем благосклонно и давшим Кассию новое назначение. Тем не менее, Кассий считал себя не оцененным по достоинству, обойденным по служебной линии и оттесненным на второй план, что не соответствовало его амбициям. Немаловажную роль в заговоре играли также Децим Брут, Требоний и Гальба, чье тщеславие диктатор не смог в должной (по мнению самого Гальбы) степени удовлетворить. Роль главного идеалиста и «образцового республиканца» среди заговорщиков выпала, волей Фортуны, Юнию Бруту— молодому и подающему большие надежды «нобилю», чье имя оказалось вписанным золотыми (или кровавыми, в зависимости от точки зрения) буквами в историю борьбы с тиранией и революционной жизненной позиции.

То обстоятельство, что Юний Брут был сыном бывшей многолетней «сударушки» Цезаря, по прежнему остававшейся близкой подругой «потомка Венеры», как и то, что диктатор буквально осыпал сына Сервилии своими милостями, дал, как уже упоминалось выше, повод римским сплетникам и сплетницам, на также и серьезным авторам, начиная с эпохи Цезаря, подозревать (и даже утверждать), что он был незаконным сыном Гая Юлия. Данная версия, естественно, придавала ситуации не только особую пикантность, но и эффектную драматическую окрашенность. Иные авторы сомневались в отцовстве Цезаря, который был всего лишь на пятнадцать лет старше своего предполагаемого сына от Сервилии. К тому же, зная практичный подход к жизни Гая Юлия, можно усомниться в том, что одних лишь родственных связей (даже самых близких) было бы достаточно для того, чтобы настолько войти к нему в доверие и милость и пользоваться его покровительством в такой степени, как молодой Юний. Дело здесь, думается, было в другом. Сделать Брута своим фаворитом Гая Юлия, скорее всего, побудили неоценимые услуги, оказанные (и все еще оказываемые) Цезарю его верной и весьма влиятельной подругой Сервилией в партийно-политической сфере.

Сервилия воспитала своего сына в ненависти к Помпею. Его планируемая властной матерью женитьба на Юлии, дочери Цезаря, должна была окончательно упрочить союз между Сервилией и Цезарем, да и между двумя знатными родами — Сервилиев и Юлиев. Однако, по ходу складывания Триумвирата, невеста Брута была отдана (или, точнее «продана») тому самому «пиценскому выскочке» Помпею, против которого Сервилия всю жизнь настраивала сына, как против главного врага их благородного семейства.

Юний Брут был человеком не только трудной судьбы, но и сложного характера, в котором робость и «зажатость» сочетались со скрытой и сдержанной страстностью. Сын Сервилии пытался скрыть эти обуревавшие его втайне чувства за внешней рассудительностью и холодностью. Потеряв свою суженую, выданную за ненавистного Помпея, глубоко разочарованный всем происходящим, Брут сблизился со своим добродетельным дядей Марком Порцием Катоном, проповедуемые которым стоически-республиканские идеи постепенно начали оказывать на мышление молодого человека все большее влияние.

На протяжении одиннадцати лет Цезарь и Брут шли по жизни совершенно разными путями. На поле битвы при Фарсале император, возможно под влиянием писем и просьб своей дорогой Сервилии, не забыл позаботиться о ее сыне, своем молодом политическом и военном противнике. Гай Юлий приказал обращаться с плененным «цезарианцами» Брутом «помягше», смотреть на вещи «поширше». Брут был не только помилован великодушным победителем, но и вошел к тому в доверие и милость.

Однако очень скоро Брут (возможно, под влиянием «транс-фуги» Цицерона, с которым сблизился с момента «добровольно-принудительного» перехода в стан «цезарианцев») начал стыдиться своей измены республиканским принципам и идеалам. Он сочинил прокламацию в честь своего заколовшегося в Утике доблестного дядюшки Катона и принял решение вступить в прямо-таки демонстративный (если не сказать — просто провокационный по отношению к Цезарю) брак. А именно — развелся со своей прежней женой и женился на своей двоюродной сестре Порции, дочери Катона и вдове Бибула, давнего недруга Цезаря. Хотя Сервилия этого брака своего сына не одобрила и пыталась его всеми силами отговорить от столь необдуманного, по ее убеждению, шага, предчувствуя, что ни к чему хорошему для них обоих он не приведет.