Человек-звезда. Жизненный путь Гая Юлия Цезаря

В чем Цезарь действительно мог быть твердо уверен, так это в поддержке всех его начинаний «достопочтенными» финансистами с золотыми кольцами на пальцах, «денежными мешками» и откупщиками налогов из «всаднического» сословия… до тех пор, пока он, Цезарь, проявлял готовность представлять и защищать их интересы, разумеется. Да и в поддержке великосветских львиц «Вечного Города» на Тибре. Гай Юлий обладал счастливым талантом «плавно» превращать свои любовные связи в дружеские. Поэтому осчастливленные им замужние женщины из «высшего общества» никогда не лишали своего бывшего галантного возлюбленного своей благосклонности и были всегда готовы замолвить за него словечко, если Цезарю вдруг приходилось туго. Эти достойные матроны были способны добиться (и добивались) гораздо большего, чем можно подумать. Еще до своего отбытия по делам новой службы в Галлию (будем все же писать это слово в единственном числе, так привычнее — да и сам Цезарь так писал) Гай Юлий подарил своей возлюбленной Сервилии, сводной сестре «добродетельного» Марка Порция Катона Младшего, умной и дальновидной женщине с широким политическим кругозором и большим политическим влиянием, драгоценное жемчужное ожерелье. Неизменная благосклонность и верная дружба Сервилии на протяжении двадцати следующих лет весьма способствовали успешной военно-политической карьере ее «милого друга» Цезаря — и, разумеется, не только из-за ценности подаренных им ей перед отъездом из Рима жемчугов…

Кельтский священный бронзовый котел

В Галлии Цезарю представилась мало сказать великолепная, но прямо-таки уникальная! — возможность показать окружающему миру свое новое лицо. Начался новый, поистине авантюрный, период жизни «потомка Венеры».

7. «Косматая Галлия»

Римляне с шутливым презрением, традиционно испытываемым гордыми гражданами «столицы обитаемого мира» ко всем прочим народам, не столь взысканным, по их твердому убеждению представителей «народа, облаченного в тогу», безграничной милостью бессмертных богов, именовали территории, расположенные к северу и к западу от Альп, «косматой (длинноволосой, волосатой) Галлией», или, по-латыни — «Gallia comata». У данного выражения был, очевидно, тот же нехороший привкус, что у распространенных среди наших не слишком «политкорректных» и «толерантных» современников выражений типа «Чуркистан» или, к примеру, «Мухосранск». Этой некультурной, нецивилизованной и вообще «дикой», по мнению «просвещенных» римлян, «косматой Галлии» гордые потомки Ромула противопоставляли «Галлию, облаченную в тогу», по-латыни — «Gallia togata» — то есть «давным-давно», а если быть точнее, то с начала девяностых годов I века до Р. Х. — романизированные области Северной Италии, расположенные между рекой Пад (сегодня — По) и Альпами.

Между тем, «косматые» галлы в действительности вовсе не были ни «дикарями», ни даже «полудикарями». В своей родной стране они отнюдь не продирались через непролазные лесные дебри с каменными топорами и дубинами в поисках диких зверей, чтобы, загнав или заманив в западню, пожрать их сырыми (или, в лучшем случае — слегка обугленными на костре — естественно, без соли!), а прилежно и умело обрабатывали землю.

Галльские трубачи

Галльская культура, несмотря на все свое своеобразие, во многих отношениях ничуть не уступала римской. В 387 (или 390) году до Р. Х. перешедшие Альпы и захватившие весь север Апеннинского полуострова галлы под предводительством Бренна, разбив римские войска, захватили Рим (кроме Капитолия, спасенного, по легенде, гоготом священных гусей богини Юноны, вовремя разбудивших римскую стражу; так что в действительности, вопреки пословице, гуси спасли не Рим, а всего лишь его «кремль»), перебили всех сенаторов, гордо отказавшихся покинуть Город, и принудили отсиживавшихся в этом «кремле» римских консулов и прочих магистратов к выплате огромной дани, или выкупа в тысячу фунтов золота. Однако принесенные галлами гири для весов оказались фальшивыми, и, когда доставивший дань римский трибун отказался их использовать, заносчивый галл, — если верить Титу Ливию, автору «Истории (Рима) от основания Города» — «Аb Urbе condita» — бросил на весы еще и свой тяжелый меч, как самый веский аргумент. Тогда-то и прозвучали невыносимые для римлян слова: «Горе побежденным!» (вошедшие с тех пор в пословицу у римлян). Правда, римские историографы постарались из патриотических соображений смягчить для потомков горечь понесенного их предками от галлов поражения, поставив все, как говорится, «с ног на голову»: «Но ни боги, ни люди, не допустили, чтобы жизнь римлян была выкуплена за деньги». Неожиданно появилась армия римского «дукса» Марка Фурия Камилла, избранного диктатором и своей высшей, диктаторской властью объявившего решение консулов о выплате галлам дани недействительным. Согласно Титу Ливию, да и и Плутарху, доблестный Камилл велел римлянам готовить оружие к бою и сказал: