Читаем Чем женщина отличается от человека полностью

Из этих самцовых сборищ когда-то вырос цветок дружбы. Дружба – не самоценность, дружба – не что иное, как боевой инструмент. И чем круче и агрессивнее внешние обстоятельства, которые преодолевает мужская стая, тем крепче в ней связи между боевыми единицами, то есть дружба. Настоящая боевая дружба, подразумевающая жертвенность, дележку последним куском и патроном, одобряется идеологически: «блажен, кто отдал жизнь за други своя».

Есть вертикальные прутья «войска» – иерархическая командная структура; основа иерархии – принуждение. И есть горизонтальные прутья войска – дружба, в основе этих прутьев лежит любовь к ближнему своему. Любовь не половая, ибо стая исключительно самцовая… Впрочем, бывали в истории случаи, когда и половая любовь добавлялась в блюдо по имени боевая дружба. В войсках древних греков и римлян между солдатами были часты сексуальные отношения. Дополнительный винтик привязанности никогда не помешает. Это потом аскетичное христианство данный винтик объявило «неправильным»…

Собственно говоря, я зря даже перед словом «дружба» написал «боевая». Все равно, что перед словом «танк» написать «боевой». Лишнее. Это потом, по мере прогресса и ослабления внешнего давления среды, дружеские связи также стали менее напряженными. Поэтому гражданская мужская дружба, в отличие от дружбы военной или криминальной, это всегда дружба «лайт».

И поскольку дружба имеет боевой генезис, а женщины не воюют, в народе не зря родилась поговорка «из бабы друг, что из говна пуля»… Самцы имеют обыкновение сбиваться в стаи, самки – нет. Нет женских банд, женских землячеств и женских университетских братств.

Это непорядок. Какие же мы, бабы, настоящие люди, если у нас банд нету? Пробовали феминистки начать создавать женские коллективы по типу тех, что создают мужики, чтобы вместе дружить, хулиганить, пить пиво. Не прижилось, однако, как всякое искусственное образование. Вялые они какие-то были, эти бабские образования – как советский комсомол. Ну что ж, раз так, значит, нужно мужские братства «распустить»! Обоснование: мужские стаи – суть проявления ненужной агрессии.

В это трудно поверить, но многие американские колледжи и университеты запрещали мужчинам дружить. Под угрозой отчисления. Это называлось борьбой с университетскими братствами… Широкой поступью шагает феминизм! Правильной дорогой идете, товарищи!

Вернемся теперь к той злосчастной конференции, с которой начали эту главку. Тогда феминистки, страшащиеся перед Пекинской конференцией «увольнения» слова «гендер», победили. В 2000 году в Стокгольме – столице страны победившего фемаразма прошел конгресс психологов. Очень был крупный конгресс, представительный. Шесть тысяч человек съехалось! Все большие ученые. Привожу примеры названий их докладов:

«Гендер, социальная психология и народная культура»,

«Гендер: когнитивные процессы»,

«Гендер и сексуальность»,

«Время, пространство, гендер и идентичность»,

«Гендерирование себя и само-гендерирование».

Душа поет, когда такое читаешь. Когнитивное гендерирование самости пространства и времени… Ананербе жил, Ананербе жив, Ананербе еще всем покажет!

Моцарт-Потрошитель

– Вот тогда я воочию убедилась, насколько все-таки разные мальчики и девочки, – сказала моя жена.

Это знаменательное событие случилось несколько лет назад во время отдыха на Селигере, когда наше чадо было так мало, что еще не ходило в школу, но так велико, что уже вовсю рисовало фломастерами и карандашами окружающую и фантазийную действительность (да есть вообще между ними какая-нибудь разница?).

– У него тогда целые тома альбомов были с рисунками, – вспоминает Галка. – И я познакомила Тему с одной девочкой его возраста, чтобы они вместе играли. И вот, помню, сели они как-то на лавочку, достали свои альбомы и начали хвастаться рисунками. Девочка листает и рассказывает: «Это моя мама-принцесса, это мой папа-принц, это я…» На рисунке облачка, птички, папа и мама в золотых коронах, у всех глаза круглые, как плошки. Цветочки кругом растут… А потом Тема достал свой альбом: «Это робот-убийца, это урод-трансформер, это битва гигантов…» Нарисованы какие-то жуткие угловатые уроды, стрельба, взрывы, вместо глаз – узкие забрала. Кинжалы какие-то… Хорошо помню это время. Я тогда приходила в детский мир покупать Теме солдатиков или трансформеров и специально продавщицу просила, чтобы она дала мне самого страшного монстра: очень Тема это все любил.

…Представляю себе, каков был бы стресс у моего ребенка, если бы затянутая в кожу надзирательница американского SS в фуражке с перекрещенными цветочками на высокой тулье заставила его рисовать кукол, овечек и лютики!..

Я уже упоминал «прозревшую» Кристину Соммерс – бывшую феминистку. Полагаю, ее прозреванию весьма способствовал тот факт, что у Кристины родился сын. Понаблюдав, как ему ломают психику, Соммерс крепко задумалась и, будучи уже в зрелом возрасте, стала писать такие, например, вещи:

Перейти на страницу:

Все книги серии Без цензуры

Духовные скрепы от курочки Рябы
Духовные скрепы от курочки Рябы

Об ужасном с юмором — вот что можно было бы сказать про эту книгу, которая в неповторимой авторской манере сепарирует дискурс духовных ориентиров человечества — от иредковых форм, сквозь эмбриональную стадию развития, бурный рост к постепенной мучительной деградации. «Невероятно смешная вещь!» — говорят про «Курочку Рябу» одни люди. А другие в гневе плюются, называя автора лютым безбожником, которым он, впрочем, совершенно не является. Просто автору удастся примечать в привычном и знакомом неожиданное и парадоксальное. И этот взгляд, опирающийся на богатейшую фактуру, все переворачивает в глазах читателя! Но переворачивает в правильном направлении — он вдруг понимает: черт возьми, все наконец стало на свои места! Прежние неясности обрели четкость, мучительные вопросы ушли, растворившись в ироничной улыбке понимания, а мрак таинственности рассеялся.

Александр Петрович Никонов

Публицистика / Документальное
Моя АНТИистория русской литературы
Моя АНТИистория русской литературы

Маруся Климова на протяжении многих лет остается одним из символов петербургской богемы. Ее произведения издаются крайне ограниченными тиражами, а имя устойчиво ассоциируется с такими яркими, но маргинальными явлениями современной российской культуры как «Митин журнал» и Новая Академия Тимура Новикова. Автор нескольких прозаических книг, она известна также как блестящая переводчица Луи-Фердинанда Селина, Жана Жене, Пьера Гийота, Моник Виттиг и других французских радикалов. В 2006 году Маруся была удостоена французского Ордена литературы и искусства.«Моя АНТИистория русской литературы» – книга, жанр которой с трудом поддается определению, так как подобных книг в России еще не было. Маруся Климова не просто перечитывает русскую классику, но заново переписывает ее историю. Однако смысл книги не исчерпывается стремлением к тотальной переоценке ценностей – это еще и своеобразная интеллектуальная автобиография автора, в которой факты ее личной жизни переплетаются с судьбами литературных героев и писателей, а жесткие провокационные суждения – с юмором, точностью наблюдений и неподдельной искренностью.

Маруся Климова

Биографии и Мемуары / Публицистика / Проза / Современная проза / Документальное
Растоптанные цветы зла
Растоптанные цветы зла

Маруся Климова – автор нескольких прозаических книг, которые до самого последнего времени издавались крайне ограниченными тиражами и закрепили за ней устойчивую репутацию маргиналки, ницшеанки и декадентки. Редактор контркультурного журнала «Дантес». Президент Российского Общества Друзей Л.-Ф. Селина. Широко известны ее переводы французских радикалов: Луи-Фердинанда Селина, Жана Жене, Моник Виттиг, Пьера Гийота и других. В 2006-м году Маруся Климова была удостоена французского Ордена литературы и искусства.«Моя теория литературы» по форме и по содержанию продолжает «Мою историю русской литературы», которая вызвала настоящую бурю в читательской среде. В своей новой книге Маруся Климова окончательно разрушает границы, отделяющие литературоведение от художественного творчества, и бросает вызов общепринятым представлениям об искусстве и жизни.

Маруся Климова

Публицистика / Языкознание / Образование и наука / Документальное
Чем женщина отличается от человека
Чем женщина отличается от человека

Я – враг народа.Не всего, правда, а примерно половины. Точнее, 53-х процентов – столько в народе женщин.О том, что я враг женского народа, я узнал совершенно случайно – наткнулся в интернете на статью одной возмущенной феминистки. Эта дама (кандидат филологических наук, между прочим) написала большой трактат об ужасном вербальном угнетении нами, проклятыми мужчинами, их – нежных, хрупких теток. Мы угнетаем их, помимо всего прочего, еще и посредством средств массовой информации…«Никонов говорит с женщинами языком вражды. Разжигает… Является типичным примером… Обзывается… Надсмехается… Демонизирует женщин… Обвиняет феминизм в том, что тот "покушается на почти подсознательную протипическую систему ценностей…"»Да, вот такой я страшный! Вот такой я ужасный враг феминизма на Земле!

Александр Петрович Никонов

Публицистика / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

Дальний остров
Дальний остров

Джонатан Франзен — популярный американский писатель, автор многочисленных книг и эссе. Его роман «Поправки» (2001) имел невероятный успех и завоевал национальную литературную премию «National Book Award» и награду «James Tait Black Memorial Prize». В 2002 году Франзен номинировался на Пулитцеровскую премию. Второй бестселлер Франзена «Свобода» (2011) критики почти единогласно провозгласили первым большим романом XXI века, достойным ответом литературы на вызов 11 сентября и возвращением надежды на то, что жанр романа не умер. Значительное место в творчестве писателя занимают также эссе и мемуары. В книге «Дальний остров» представлены очерки, опубликованные Франзеном в период 2002–2011 гг. Эти тексты — своего рода апология чтения, размышления автора о месте литературы среди ценностей современного общества, а также яркие воспоминания детства и юности.

Джонатан Франзен

Публицистика / Критика / Документальное