В командном зачете российским гимнасткам победить не удалось, хотя надежды были. «С первых же часов на Олимпиаде развернулась отчаянная борьба в командных соревнованиях. Наши гимнастки, в том числе и я, показали хорошие результаты. Однако американки, вдохновленные поддержкой зрителей и присутствием на состязаниях президента США Билла Клинтона, с помощью судей, которые довольно беспардонно обеспечивали им улицу без светофоров и перекрестков, показали результат, значительно превышающий их объективные возможности, и стали олимпийскими чемпионками».
В многоборье – еще более обидный провал. Светлана, вопреки прогнозам специалистов, осталась без медалей. «Огромное напряжение командной борьбы сменилось неизбежным спадом в индивидуальных состязаниях. В программе многоборья я сорвалась со своего любимого снаряда (брусьев) как раз на том самом элементе, который я успешно опробовала накануне в России… После „штальдера“ с поворотом на 360 градусов следовал перелет Шапошниковой с поворотом на 180 градусов с нижней жерди на верхнюю. Это довольно известный перелет, который мы с тренером серьезно усложнили. Настолько серьезно, что до сих пор его не делает в соревновательных комбинациях ни одна гимнастка в мире.
Мы с Борисом Васильевичем пошли ва-банк, включив прямо накануне старта в мою программу на брусьях этот новый элемент. Мы всегда отличались смелостью. Кстати, ведь и прыжок, который я совершила в австралийском Брисбене, тоже назван моим именем… Да, мы сильно рисковали, поскольку у меня все-таки были шансы выиграть и абсолютное первенство. В то же время мы получили возможность проверить новый элемент для финальных соревнований на брусьях, чтобы уже там бить наверняка, рассчитывая на победу. Да, все медали в абсолютном первенстве достались тогда представительницам других стран. Но зато через день я с помощью этого же коварного элемента блестяще выполнила свою сложнейшую комбинацию на брусьях и опередила всех соперниц. И стала олимпийской чемпионкой! Несмотря на то что американские зрители, как и все предыдущие дни, кричали и топали так, что спортивный помост во время моего выступления ходил ходуном».
Это была яркая победа, любители гимнастики запомнили ее надолго, если не навсегда. По крайней мере, сегодня – через двадцать лет – тот восторг не рассеялся.
Светлана прорвалась к мировой славе в не самое праздничное время. Середина девяностых – едва ли не самая мрачная подворотня в истории России. Тогда не умели по-настоящему прославлять героев. Просто не было слов для этого. В советские времена она стала бы настоящей принцессой, о ней писал бы стихи кто-нибудь вроде Роберта Рождественского, а Александра Пахмутова писала бы песни…
Но она скрашивала мрачную эпоху, скрашивала времена распада. Показывала, что русская девчонка, выступающая под нашим флагом, может быть лучшей в мире, демонстрируя талант и потрясающий профессионализм. Светлане не было шестнадцати, когда от нее уже ждали регулярных чудес на брусьях. Изумляло, что столь сложную программу выполняет девчонка рослая, длинноногая. Она, в отличие от многих виртуозных юных гимнасток, не была похожа на ребенка. Несла себя как красавицу – и по праву.
«Светлана Хоркина. Гимнастка, выделяющаяся из общего ряда чемпионок, как экзотический цветок, который вырос на грядке с огурцами. Когда она впервые обратила на себя внимание специалистов в начале девяностых, многие не рискнули предсказать ей спортивное долголетие. И были, наверное, по-своему правы. Поскольку задолго до появления Хоркиной вывели некий эталон современной гимнастки: маленький рост, накачанная спина, короткие ноги, неимоверные резкость и прыгучесть. Длинные ноги и высокий рост – конечно, красиво, но не для гимнастики.
Хоркина и ее тренер Борис Пилкин позволили себе с этим не согласиться и доказать обратное. Но даже перед Играми в Атланте четыре года назад спортсменку воспринимали скорее как исключение, подтверждающее основные постулаты. И ждали, что она уйдет, – слишком большой ценой давалась конкурентоспособность. Светлана не ушла. Более того, на фоне полностью сменившегося поколения спортсменок, опровергла еще одну теорию, утверждающую, что прогресс в гимнастике возможен в шестнадцать, ну в семнадцать лет, но никак не в двадцать с лишним», – писала Елена Вайцеховская, выдающаяся спортсменка, олимпийская чемпионка Монреаля по прыжкам в воду, ставшая талантливой журналисткой.