Чемпионы. Карелин. Хоркина. Попов

В 1997 году Светлану неожиданно пригласили на фотосессию представители российской версии журнала «Плейбой». Для многих та публикация стала шоком. Олимпийская чемпионка в стиле ню! Но недовольных не было. «И даже Аркаев, когда открыл журнал, сказал: „Ну что ж, красиво…“ – и ни выговора, ни оргвыводов не последовало. А некоторые газеты потом написали: „…Для нормальной женщины съемки топлес, за которые еще и деньги платят, да по всему миру тиражируют, – гордость. А для спортсменок, которых воспитывают в жутко пуританском и каком-то кондово-средневековом стиле, – почитай, подвиг“». Журнал быстро раскупили: у самой Светланы быстро не осталось ни одного номера. И если уж строгий Аркаев не протестовал…

Впрочем, Хоркиной в те годы, по большому счету, было не до развлечений: на носу Олимпиада, да и на других соревнованиях никто не позволял советским гимнасткам выступить с прохладцей.

Перед Сиднеем нужно было пройти через европейское первенство в Париже, и там наконец-то российская женская сборная стала триумфатором в командном зачете. «Мы с Леной Продуновой, Леной Замолодчиковой и другими девчонками одержали победу в командном зачете. Я снова выиграла абсолютное первенство, а „серебро“ в этом виде программы досталось Замолодчиковой. Кстати, тогда, в парижском дворце спорта „Берси“, впервые одновременно, на одной арене проходили сразу два чемпионата – взрослый и юниорский. И победа наших юниоров показала, что мы имеем солидный запас прочности – аж до Олимпиады в Афинах».

И вот – далекая Австралия, Сидней. Хоркина готовилась к этой Олимпиаде, как к решающему сражению – самоотверженно.

Лидируя после первого прыжка, она падает на втором из-за неправильной высоты коня. Опустошенная и расстроенная после этого происшествия, Хоркина впервые за долгое время срывает выступления на брусьях. Наконец обнаружив свою ошибку, судьи разрешают пострадавшим повторить свои прыжки, но оценки на других снарядах исправить нельзя, и Хоркина отказывается повторять прыжок, занимая после этого 10-е место, покинув помост в слезах. Она показала прекрасные результаты на ковре и на бревне, и если бы не прыжок, легко выиграла бы золото в многоборье. В нескольких интервью после Олимпиады Хоркина называла этот инцидент «черное пятно в моей душе». Черная полоса? Более горьких минут в ее жизни не было. Ведь столько сил было отдано подготовке – и чувствовала Светлана, что может в этот день победить. И аналитики по праву ставили именно ее на первое место.

По всем газетам стоял стон – а как иначе? «Наша Света, наша золотая Света оказалась на коленях в прямом и переносном смысле этих слов после опорного прыжка. В одно мгновение все рухнуло. Четыре года напряженнейших тренировок, четыре года отчаяния от подстерегавших травм, психологически нездоровой обстановки в сборной с постоянными подсиживаниями и нашептываниями конкурентов, четыре года разучивания новых, доселе никому не подвластных элементов, борьбы за поддержание формы… Горечь, боль и недоумение от невозможности понять, как же это могло случиться, написанные на ее лице после злополучного прыжка, усиленные телевизионными мониторами, заставили содрогнуться миллионы сердец даже далеких от спорта людей… Так или иначе, но, казалось, ничто не может устоять перед этим напором: покорить-таки непокоренную еще на этой Олимпиаде вершину. И не устояли соперники, не устояли судьи, рассыпавшиеся перед нашей Светой в „комплиментах“-оценках. Ее упражнение было безукоризненным». Казалось… Но невозможное так и осталось невозможным. Предательский конь – уж не знаем, кем это было подстроено, – перечеркнул олимпийскую мечту. «А счастье было так возможно…»

Конь на пять сантиметров ниже – это вопиющий случай. «Это специально подстроили… При росте 1 м 64 см я вообще могла убиться! Наверное, подам иск в Высший арбитражный суд и потребую не менее $50–100 тыс. за моральный ущерб, хотя мое здоровье неоценимо», – говорила Светлана. Но в федерации слишком вяло поддержали ее порыв.

Скандалов в гимнастическом мире на той Олимпиаде было хоть отбавляй. В многоборье победила румынка Радукан, а через несколько дней ее допинг-проба дала положительный результат на псевдоэфедрин. Золото перешло к другой румынке – Аманар. Изначально весь пьедестал в многоборье заняли румынки.

Но предстояли соревнования в отдельных видах. Светлана отобралась по вольным упражнениям, по опорному прыжку и, конечно, по любимым брусьям. И тут начались странные переговоры с тренерами другой российской гимнастки – Елены Замолодчиковой, которая претендовала за золото на вольных, а в прыжке не отобралась. Светлане говорили: у тебя травма, выполнить прыжок на сто процентов будет сложно. Уступи свое место Замолодчиковой, и…

Светлана вспоминает тот разговор:

«– А может, лучше Лена тебя подстрахует, она все-таки в Китае стала чемпионкой мира на опорном прыжке…

– Но ведь я завоевала право на финал, а Лена в финал не попала! Значит, прыгать в финале буду я. И дайте мне спокойно позавтракать… – сказала я, давая понять, что разговор закончен.