Череп в небесах

Клаус-Мария взревел, словно дикий медведь, и бросился в схватку, поливая перед собой от бедра из «штайера»; по фигурной броне октопуса заметались снопы высеченных пулями искр, однако тот продолжал сражаться и замер только после того, как оберштабсвахмистр искровянил весь приклад, размозжив осьминогу мозг через прореху в броне – не было времени менять магазины.

И вновь, словно по заказу, я ощутил словно резкий тычок под дых – почувствовал биоморфа. Но где ж они, где?.. Где все те монстры, летающие, бегающие, рыскающие?.. Что у меня за наваждение?

Два десятка контратаковавших нас Дбигу попали в огненный мешок, с фланга их поливали свинцом два подоспевших резервных отделения; однако, прежде чем последний из наших врагов распростёрся бездыханным, они успели собрать свою дань.

Но в конце концов ближе к утру мы всё же прорвали их линию, после чего октопусы стали поспешно оттаскивать в тыл свои громадные «объекты» – напрасная попытка! Часть мы подорвали, часть – сумели захватить. Моя рота, в который уже раз оказавшись на острие удара, прошла за ночь не меньше пяти километров и первой оказалась в непосредственной близи от того, что мы все считали «ракетным комплексом орбитальной обороны».

Авиация по-прежнему не появлялась над полем боя – мы прогрызли оборону Дбигу только с одного боку, а зоны поражения, как наши пилоты уже успели убедиться, у октопусов перекрывались вполне эффективно.

Моим глазам – уже глазам, а не камере дальнего обзора – открылось циклопическое сооружение. В нём всё было чужим. Изломанные формы, странные, дугообразные боковые обводы; больше всего он напоминал плохо пропечённую булку, разломленную пополам. Чёрное и зелёное смешивалось в какую-то дремуче-болотную гамму.

А за грозным исполином лежало то, что ещё совсем недавно было поселением, небольшим городком Альпхалле. Ни одного дома там не осталось, исчезли даже развалины; судя по карте, прямо на фундаментах расположились странные «комплексы» Дбигу, те самые, назначение которых наши штабные аналитики высасывали исключительно из пальцев.

Не осталось не только стен, но даже и дорог. На их месте поднимались высокие деревья, чёрные и мокрые, словно из-под сильного ливня. Чудовищные сооружения Дбигу медленно ползли по останкам человеческих трудов; одни оставляли за собой дымящуюся, исходящую паром землю, другие монстры надвигались на эти полосы, за ними земля уже зеленела травой и низкими кустами; проходили третьи, и возникали деревья, расправляли стиснутые ветки, на глазах, словно в убыстренной съёмке, распускались листья; деревья выныривали из тёмного зева машины нагими, мокрыми, дрожащими; минуту спустя они уже спокойно шелестели под лёгким ветерком.

– Да они ведь сады сажают! – недоумённо воскликнул Микки и был совершенно прав.

У увиденного нами имелось только одно объяснение.

Дбигу восстанавливали планету. Им не было дела до нас. Наскакивавшие со своей техникой люди действительно не воспринимались как настоящая угроза. Мне трудно было в это поверить, ведь мы убивали октопусов, взрывали их машины, а они всего лишь защищались, не пытаясь провести настоящую стратегическую операцию и вышвырнуть людей с Омеги раз и навсегда. Может, действительно слишком уж понадеялись на «маток»?..

Некоторое время мы молча наблюдали – машины Дбигу ползли медленно, почти незаметно для глаза. Я проверил видеоблок – всё записывалось. В хорошенькую же лужу сели все штабные мудроиды!

Цепь моих ребят недолго пялилась на небывалое зрелище. Подоспели Дбигу, решившие показать, что порох в пороховницах у них ещё есть и что сила их ни в коей мере не гнётся. Мы рассеялись, отвечая всем, чем только могли; потом с левого фланга надвинулась вторая рота, и октопусы отступили – появились те самые их летающие вагоны, один мы успели сбить, но остальные скрылись.

Громадный ракетный комплекс достался нам целым и невредимым.

В штабе Валленштейн, изо всех сил пытаясь спрятать радость в голосе, приказал нам «осуществить первичный осмотр». Вперёд двинулась третья рота, сегодня была их очередь «на неведомое».

По черно-зелёным дугам побежали длинные цепочки слепяще-белых искр. Кто-то предостерегающе крикнул, но поздно – посреди равнины расцвел исполинский огненный цветок. Взрывом смело только что появившиеся стараниями Дбигу кустарники и деревца, так что оставшиеся машины недовольно заурчали и стали разворачиваться – к оставшейся после чудовищного взрыва воронке.

Так что вражеский комплекс нам даже не пришлось уничтожать – Дбигу запустили программу самоликвидиции, и тем, кто оказался в непосредственной близости от него, сильно не повезло.

Вместе с главным комплексом взорвались и те, что поменьше, прикрывавшие его от наших ракет. Нам опять-таки повезло – моя рота держалась на почтительном расстоянии от всего неземного.

А вот ровняющие землю, сажающие траву и деревья машины уцелели. С ними ничего не случилось, они невозмутимо повернулись к нам навстречу и с разных сторон поползли на огромную чёрную воронку. Я не сомневался – от взрыва к вечеру здесь и следа не останется.