Через двадцать лет (СИ)

- Небольшую часть, согласуемую с редакцией, - с улыбкой пояснила Эрика, - в зависимости от времени года, праздников, просьб читателей или желаемой тематики. Но всё это я знаю и умею готовить.

Тут, наконец, менее чувствительный к запахам режиссёр тоже уловил признаки бедствия на кухне. Чья-то свинина молила о пощаде.

- Почему же драматургия? – задумчиво спросил Александр. - Простите, если задел своим невежеством, но я действительно не понимаю таких крайностей.

Эрика принялась грызть последнюю печеньку.

- Всё нормально. Мне, признаться, ещё со школы было одинаково интересно и готовить, и сочинять. По мере сил я совместила оба интереса в работе, но там особо не насочиняешься – не больше, чем дозволено. Зато как автор пьес я знаю, куда девать избыток творчества. Может, это и крайности, но с ними удобно.

Пауза.

- Вы удивлены, мистер Гаррет? Наверное, мы сильно отклонились от темы…

- Я заинтересован, - признался Александр, слушая и изучая взглядом, - ну да, немного удивлён… Чёрт, сильно удивлён, вы правы. За последние полчаса уже в третий раз.

Эрика рассмеялась.

- Мне приятно. Можно ли считать, что вы не передумаете?

Режиссёр, пребывая на очередном этапе впечатлений, поспешил возразить.

- Передумаю? О, вы так просто от меня не отделаетесь, если только сами не откажетесь и не заберёте свою работу. Хм?

- Ну уж нет.

- Так я и думал. Скромность не к лицу ни мне, ни вам, а проект привлекателен для обоих. Я прежде не работал с авторами-кулинарами.

- А я – с режиссёрами-мотоциклистами, - в той же манере заметила девушка, - да-да, ознакомилась немного с вашими увлечениями.

- О, теперь и мне приятно. Что ж, - не задерживаясь на любезностях и раскланиваниях, Александр повернулся к залу и поискал глазами официанта, - как насчёт нового кофе? Мне предстоит ответный монолог…

* * *

- И как всё прошло? Надеюсь, он тебя не напугал?

Эрика, запланировавшая сперва исключительно десерты, после дневной речи о секретах готовки передумала и предложила куриные ножки в сладком соусе. И теперь расписывала Мелли, как вещала в кафе про цыплят и пьесу, и какое мнение сложилось об Александре Гаррете. Кухня, напоминая недавнее приключение с авокадо, снова подверглась ароматической атаке – на сей раз в воздухе пахло цитрусовыми. Возле мойки уже скопилась горка очищенных мандаринов с крепкими симметричными дольками. Предоставив соседке салатные работы, мисс Рубинштейн занималась горячим и попытками внятно изложить события.

- Он не похож на театральных режиссёров, какими я их представляла. Может, мне не хватило опыта сотрудничества с Бродвеем… Или здесь по-другому. Ну, в любом случае, у него слегка простуженный голос и добрые глаза.

- Только глаза? А характер, поведение?

- Мелс, я его совсем не знаю, при чём тут характер? У нас было этакое импровизированное собеседование.

- Временами для хорошего знакомства импровизации достаточно, - назидательно сказала массажистка, измельчая яблоки, - а с отдельными личностями хватает и быстрой оценки их Твиттера.

- Ладно-ладно, признаю, в Твиттере забавно вышло. Это мы ещё позавчера уяснили.

- А дальше?

- Дальше? – Эрика пожала плечами. - Паника тает понемножку. Он производит впечатление делового авантюриста, если ты сможешь такое вообразить. Очень серьёзный и отстранённый, а глаза всё равно улыбаются. Ясно, что я для него – неожиданность, однако мистер Гаррет, похоже, умеет рисковать и твёрдо знает, что и как должно быть. Он сказал, что позвонит, и мы встретимся в более официальной обстановке. А сегодня говорили о роялти и рекламной кампании, вот так сразу, представляешь?

- Ну здорово!

- Угу. Почему-то тянет сравнить этого человека с твоими любимыми мандаринами. В обоих случаях самое интересное и значимое – под шкуркой.

- Символично, - улыбнулась Мелани, - пускай ваше сотрудничество будет столь же интересным и значимым. Теперь, надеюсь, ты действительно рада?

Эрика оглядела противень, над которым колдовала, украшая птичку фруктами. Эмоции тоже кое-как раскладывались и упорядочивались.

- Пожалуй, рада. Одно дело делается, другое – сделано, хотя оправдало ожидания лишь частично…, - склонившись над блюдом, она вдохнула пряно-сладкий запах куриного мяса, - и, наверное, довольно оттягивать. Позвоню-ка я маме прямо сейчас.

* * *

- И как всё прошло? Надеюсь, вы с ним поладили?

- С ней, вообще-то.

Александр, чей вынужденный, в связи с болезнью, отгул, стремительно заканчивался, просматривал накопившуюся в электронном ящике почту: пересланные Джей-Джеем планы, старые пригласительные и ссылки на мероприятия и – самые частые – письма от «Тартюфных» Робинсонов. Дэн, с которым беседа велась по телефону, тоже наводил порядок – только не в почте, а дома. Судя по шуму, это были разборки с напольной подставкой для дисков – высокой и не слишком удобной, на взгляд режиссёра.

Последняя фраза, однако, шум сразу оборвала.

- Не понял…

- А что непонятного? – будничным тоном спросил Алекс. - Мы думали, драматург – мужчина-дебютант, ничего в нашем деле не смыслящий. Насчёт дебютанта – правда, но это оказался не мистер, а мисс Рубинштейн. Молодая девушка.