Через ее труп

– Слушай, Эшли. – В спортзале я принял решение, и теперь не было смысла тянуть. – Я всегда продолжу тебе помогать, но твоим соседом больше быть не могу.

После пятнадцатого подхода к груше я понял, что есть только один способ избавиться от фантазии о совместной жизни с подругой детства – уехать от Эшли подальше.

Она медленно кивнула, словно ей не приходило в голову, что я не захочу здесь оставаться после такого фиаско.

– Хочешь, чтобы я съехала?

– Я в любом случае подумывал найти жилье поближе к работе. – Это не была ложь, просто до сих пор у меня не было причин в этом признаваться.

– Если я получу эту роль, то смогу и одна платить за дом, – пылко заявила она.

И мне стало ее немного жаль.

– Ты слишком сильно полагаешься на эту женщину.

Не то чтобы я не верил, что она поможет Эшли. Просто знал, как часто люди, в особенности в Лос-Анджелесе, дают обещания («Я позвоню! Давай вместе пообедаем!»), а потом их не выполняют. Таких людей называют ненадежными, хотя правильнее было бы назвать грубиянами.

– Похоже, она правда в меня поверила. И у нее столько связей. В смысле, она со всеми знакома. Думаю, я наконец-то нашла то, что так долго искала.

Конечно, Эшли никак не могла знать, что ее кастинг-директор не нашлась, а, скорее, наоборот, – исчезла. И не нужно быть врачом, чтобы понять – она уже не вернется.

Часть 3. После. Винни и Чарли

Глава 21. Винни

О смерти матери я узнала между полками супермаркета.

Когда позвонил двоюродный брат, я рассматривала органический лимон размером с бейсбольный мяч. Я даже подумывала не отвечать – терпеть не могу людей, которые болтают по телефону в магазинах и загораживают подход к маслу, а когда прервешь их, чтобы попросить отодвинуться, напускают на себя важный вид. Однако Нейтан звонил нечасто, и мне было интересно, что ему понадобилось.

– Привет, Нейтан, – поздоровалась я, возвращая лимон-мяч обратно на полку. – Как ты вовремя. Спас меня от покупки лимона за три доллара.

Одной рукой я толкнула тележку дальше, к горе яблок, а другой прижала телефон к уху. Разговор во время похода по магазинам, пожалуй, был единственной формой многозадачности, которой я овладела за всю жизнь, не считая, конечно, способности одновременно пить текилу и пиво, этим я могла заниматься и днем, и ночью.

– Могу перезвонить позже, если что, – отозвался он.

– Нет, самое время. Ненавижу ходить по магазинам в одиночестве.

Ладно, это почти правда. Я в принципе ненавижу ходить по магазинам – в одиночестве, в компании, даже онлайн, под музыку Бейонсе. Вот что бывает, когда нечем платить.

– Наверное, тебе лучше выйти, – сказал он.

И я отвлеклась от товаров.

– В чем дело, Нейтан?

Он сделал глубокий вдох. А потом, набрав полные легкие смелости, объявил:

– Мне очень жаль сообщать тебе это, Винни, – на моем имени его голос дрогнул, – но твоей мамы больше нет.

В первую секунду я его не поняла. В смысле, я знаю, что это означает – она умерла, скончалась, сыграла в ящик, – но это было совершенно невероятно. Моя мама, как танк – и по гвоздям проедет, выдержит любое столкновение и не замедлит темп. Как же она могла умереть?

– Ты хочешь сказать… померла? – переспросила я, искренне недоумевая. Да, знаю, некрасиво так говорить, но я была трезва и поражена, а в таком состоянии трудно мыслить здраво.

– Да, сожалею. Наверное, я так и должен был сказать.

Я стояла в окружении пяти сортов яблок и пыталась смириться с тем, что Нейтан говорит правду. У мамы были проблемы со здоровьем, они нависали над нашей семьей ядовитым дымом уже почти десять лет, но не казалось, что она была на пороге смерти. Нам говорили, ее состояние «удовлетворительное», и мы наняли медсестру, чтобы ухаживала за ней. Она просто не могла умереть!

– Винни? Ты меня слушаешь?

– Я перезвоню.

Я бросила тележку и пошла к полкам со спиртным. Как удачно и одновременно ужасно, что во время звонка Нейтана я оказалась в супермаркете. Удачно, потому что дома я не держала спиртное по очевидной причине – я бы выпила его в один присест. Ужасно, потому что в гребаном органическом супермаркете придется потратить целое состояние. Если б я видела во всем светлые стороны, то порадовалась бы, что мое успокоительное будет органическим, без ГМО, но я не из таких людей, поэтому и пью.

У меня была машина, но сейчас мне нельзя было за руль, поэтому остается автобус. Если Нейтан сказал правду, очень скоро мои денежные проблемы закончатся, так что к черту автобус, я вызвала такси. Бутылки с мерло были тяжелыми, а открыть их требовалось как можно скорее. Забираясь на заднее сиденье такси, я обругала себя за то, что не взяла вино с отвинчивающимися крышками.

– Здесь направо, – велела я таксисту, который уже собирался поехать окружным путем.