Через пять рук, шестому на поруки (СИ)

На его дыхание мое тело стало реагировать странным импульсами, а от его руки на животе у меня все там скрутило. Он такой расслабленный, мягкий. Я втягиваю его ромашковый запах и блаженство уже стремится к члену, с той самой скоростью, с которой я собирался убежать из комнаты.

Тут уж спокойствие как рукой снимает, тело начинает мелко дрожать, а член вовсю наливается кровью. Мне нужно представить что-нибудь отвратительное, что-то вроде секса моих родителей, но это невероятно сложно, ведь все мои мысли вертятся вокруг быстро сформировавшейся фантазии:

Вот мистер Поттер просыпается, ему нравится чувствовать под руками мое тело и ощущать. насколько я близко. Его член встает против воли, просто его желание обладать мной сильнее. Он прижимает меня к себе, а я, загнанный в ловушку, ничего не могу с этим поделать. Он слишком сильный, слишком напористый, слишком страстный, и его поцелуи не оставляют меня равнодушным. Я отвечаю невпопад, но ему нравится, он поднимает мои руки к изголовью, зажимает одной рукой за запястья, и просто набрасывается на мою шею. А потом он…

— Джинни… — я аж воздухом давлюсь, так сильно меня разочаровывает реальность.

Я думаю, что мистер Поттер проснулся, но нет, оказывается, это его сонный бред. Надо же, жену припомнил! Я фыркаю, а мистер Поттер сжимает меня до хруста в ребрах. Черт, он принимает меня за свою жену, как это мерзко. Мне точно надо отсюда вылезать, да побыстрее.

Мой член не падает, но возбуждение гаснет постепенно, оно не может вечно держаться только на его близости, когда он шепчет имя своей законной супруги.

— Джинни… Мы же договаривались… — сжимает меня еще крепче, и я не могу вздохнуть, легкие пережало. — Не лезь на мою сторону…

О чем это он? Я тут же навостряю уши, и голова начинается быстро соображать. «Джинни, мы же договаривались, не лезь на мою сторону…» Сторону добра? Или, что вероятнее, кровати? Тут уже меня наполняет горечь — они ведь долго живут вместе, для них уже вполне нормально не прижиматься во сне, как хомячки, к тому же летом.

Я не раз заставал отца спящим в комнате для гостей, хотя с моей мамой они очень сильно любят друг друга.

Да и мистер Поттер сам по себе жаркий, а тут еще одно горячее тело.

— Но ты приятная… — его руки расслабляются, а моя температура подпрыгивает, да так сильно, что я покрываюсь потом. Душно до чертиков.

И тут его рука с живота начинает медленно спускаться вниз, не гладко, а мелкими рывками, ведь по моей липкой и вспотевшей коже не так уж легко рукой провести. Весь мой жар устремляется к члену — вот сейчас он залезет в мои штаны и дотронется до него. Мерлин, он дотронется, пускай на секунду, но сделает это.

В этот миг для меня не существует ничего, перед глазами просто пустота, и все что есть — это его рука. Он почти у цели, и…

— Ребенок, — пылкий выдох в ухо, и больше я его не чувствую. А через секунду он и вовсе поднимается с постели и потягивается, будто проснуться, обнимая меня, было для него ничуть не удивительным и вообще абсолютно естественным делом.

— М-м-м, — я притворно потягиваюсь, будто со сна. — Доброе утро.

Мистер Поттер не поворачивается, и я засматриваюсь на его задницу. На вид она такая крепкая, наверняка упругая, так и хочется подержаться. Прости, папа.

— Что-то я не помню, чтобы приглашал тебя поспать со мной, — он поворачивает ко мне голову и быстро оглядывает меня. Не знаю почему, но у меня начинает жечь соски.

— Склероз, — просто отвечаю я и добавляю, чтобы его утешить: — Не волнуйтесь, в Мунго это лечится за пару дней.

Тут он поворачивается — кажется, он сердит. Так среагировал на мои слова? Я успеваю лишь сглотнуть слюну и мысленно потрогать его член, который оказывается в зоне видимости, прежде чем он резко срывает с постели одеяло, со словами:

— Не хотел этого делать, но ты доболтался.

Сначала я не понимаю, о чем он, а потом уродливая стыдливая краска заливает лицо и шею. Тело горит, но я чувствую странный холод, пробирающий до костей. А он, ухмыляясь, смотрит на мои оттопыренные пижамные штаны. В общем, объяснять, что происходит, даже не нужно.

— Брысь отсюда, маленький развратник! — он громко смеется, прямо хохочет мне в печень, а я вскакиваю с постели и, забывая часть пижамы, уже дергаю за ручку двери.

— Эй, Скорпиус… — в его голосе удивление и, может, даже раскаяние, хотя я плохо разбираю, так как чувствую лишь свой стыд.

Когда захлопываю дверь своей комнаты, то понимаю, почему мистер Поттер удивился. Я и сам себе удивляюсь, своим действиям. Ну почему я не повел себя круто и не сказал ему, что это естественная реакция моего молодого и полного сил организма? Почему я повел себя хуже маленького, ведь я взрослый? Что со мной случилось? И почему мне так хочется расплакаться? Может, если бы он не засмеялся, все было бы иначе?

Я хочу домой.

Мистер Поттер стучит три тихих раза, потом говорит серьезным голосом:

— Скорпиус, я зайду?

— Уходите! — кричу я. Самое страшное, что он действительно уходит.

*

Спускаюсь вниз только к вечеру, и то только потому, что начинает урчать желудок, высказывая свое недовольство голодом.