Через пламя и ночь

Всхлипнув, Мавна порывисто обняла его и уткнулась лицом в шею. Хотелось замереть так надолго – пока не настанет рассвет, пока всех не выгонят из кабака, пока не успокоится бешено колотящееся сердце, но Смородник хмыкнул:

– Давай выйдем. Твой брат смотрит.

Оторвавшись, Мавна обернулась и увидела, что Илар и правда выглядывает поверх головы Купавы и хмурится, силясь разглядеть, куда делась Мавна.

– Давай, – согласилась она, украдкой вытирая слёзы тыльной стороной запястья.

Смородник взял её за руку, крепко переплетя их пальцы – впервые в жизни, и осторожно провёл к выходу, закрывая собой от особенно развеселившихся празднующих. Когда они проходили мимо Илара с Купавой, Мавна махнула им рукой. Илар сразу расслабился и откинулся на спинку стула, но Купава схватила его за локоть и со смешком утащила танцевать.

Улица дохнула на Мавну прохладным ночным ветром, чистотой звёзд и запахами цветов, спящих по дворам. Она потянула Смородника за угол, во дворик между домами, и остановилась.

В висках стучало. Она столько ждала этого мгновения и до холодеющих ладоней боялась, что оно никогда не наступит, а сейчас растерялась и совсем не понимала, что делать, – просто смотрела во все глаза.

Даже в полумраке летней ночи, освещаемой фонарями, она не могла не заметить новую рубаху – охристую с чёрной вышивкой: по вороту и рукавам переплетался узор из веток. Смородник стоял напротив, чуть склонив голову, и тоже молча смотрел на Мавну – каким-то странным взглядом. Выдохнув, Мавна решила, что пора что-то сказать.

– Я боялась, что у тебя оба глаза станут белыми.

Смородник ухмыльнулся – не едко, как обычно, а мягко.

– Белые глаза только у тех, кто убивал искрой много людей. Я этого не делал. Лишь отпустил болотные души.

В груди резко закончился воздух. Мавна думала: если она обнимет его снова – это будет слишком? А если скажет глупость? Уже, наверное, сказала. А если…

– Мне нравится твоя бровь, – тихо произнесла она и, ненадолго замявшись, протянула руку, проводя пальцем по белым волоскам. Смородник чуть подался навстречу её руке. Мавна тут же смутилась. Хотелось бы сказать что-то большее, что-то красивое и глубокое, но уж что сказала, то сказала. Назад не вернёшь. Дурочка.

– А мне – твоё всё, – ещё тише отозвался Смородник.

Он подхватил её и усадил на одну из бочек, которые стояли вдоль стены кабака, и зарылся лицом в волосы. Мавна хотела смущённо отстраниться: от неё же наверняка ужасно пахнет кабацкой едой и свечным дымом, а ещё и пивом… Да и этот вырез на платье, от которого весь вечер и без того было стыдно. Но не смогла. Подняла руки и сомкнула на затылке Смородника, мимолётом отметив, что его волосы сейчас гораздо мягче, чем были, и косицы переплетены по-новому, более тщательно. Скользнула ладонью по шее – наконец-то от укуса упырицы остался всего лишь небольшой шероховатый след вместо незаживающей раны.

Она чувствовала тёплое дыхание на своей шее – приятное до дрожи. Мавна подалась вперёд, чтобы быть ещё ближе. Руки Смородника обвили её талию – сперва едва касаясь, а потом, почувствовав, что Мавна сама прижимается теснее, стиснули крепче. Мавна уткнулась лицом ему в грудь, в мягкую ткань рубахи. Голова приятно кружилась: от облегчения, от радости, и от Смородника пахло так по-особенному терпко, пряно и горько, стеблями полыни, листвой прибрежных кустов, сухими травами, дымом и пылью далёких дорог.

Подняв голову, Мавна положила ладони ему на плечи, вглядываясь в лицо. Заметила только ссадину у виска – а так всё, к счастью, осталось прежним. Она легко, едва касаясь, провела пальцем по его лбу, через бровь с белой метиной, по горбинке на носу и, чуть задержавшись, опустила палец на губы. Смородник смотрел на неё затуманенным взглядом, в котором не было привычной озлобленности или напряжения. Его руки поднялись выше по её талии, он склонил лицо, и Мавна почувствовала его дыхание уже на своих губах.

– А у нас в деревне за такое носы ломают, между прочим! – раздался совсем рядом грозный голос Илара.

Мавна встрепенулась и спрыгнула с бочки, суетливо поправляя платье и волосы. Щёки горели, кровь шумела в ушах.

Смородник резко развернулся, сжав кулаки, но, увидев Илара, опустил плечи.

Мавна во все глаза смотрела, как они дружески хлопают друг друга по плечам и улыбчиво здороваются, правда, улыбка Смородника была чуть натянутой.

Илар склонился над Мавной, и она поняла, что от него пахнет той самой чёрной настойкой из трав.

– Сестрица, не ожидал от тебя!

Мавна опустила глаза, перебирая в уме всевозможные слова оправданий, но Илар прошептал ей уже на ухо:

– Да шучу я, хороший он парень, особенно если поспокойнее станет.

Откуда-то выскочила возмущённая Купава и с ворчливыми причитаниями увела Илара, на ходу подмигнув Мавне.