Через пламя и ночь

Царжа выделила ещё комнату – для Илара и Смородника, и им не пришлось ночевать в амбаре на сене. С каждым днём становилось теплее, будто лето наконец-то очнулось и вступило в полную силу, и с каждым днём приходили вести, что нежаков отгоняли дальше и дальше от дорог – и Илар стал говорить, что неплохо бы попробовать вернуться домой.

Одним утром Мавна, выйдя в слободу за пастилой для Раско, так и замерла, обомлев.

– Варде! – окликнула она.

Парень, идущий по улице, повернулся к ней – без сомнений, это был Варде. Такой же, как всегда: взлохмаченный и тонкий, щуплый, в серо-зеленоватой крапивной рубахе. Мавна кинулась к нему и обняла крепко-крепко.

– Мавна… – нежно выдохнул он, прижавшись щекой к её щеке.

Удивительно, но от него больше не пахло землёй и болотом – просто чем-то травяным.

– Ты как? Зачем пришёл? Не побоялся?

Мавна отошла на шаг, чтобы разглядеть его во весь рост, и только сейчас заметила, что позади него стояла девушка, которая показалась Мавне смутно знакомой. Варде смущённо указал на неё.

– Это Агне. – Он понизил голос. – Она упырица. Но хочет избавиться от нежицкой сущности. Стать как я. Вот и веду её к Царже.

Мавна приветливо улыбнулась Агне, и та протянула руку для пожатия.

– Я тебя помню, – сказала Агне. – Ты была в корчме с чародеем.

– А ты потом ходила к нему в конюшню! – вспомнила Мавна. – Точно. А я-то думаю…

Агне постоянно озиралась, было видно, что ей тут неуютно. Мавна ещё раз обняла Варде, порадовалась, что с ним всё хорошо, и отпустила – провожать знакомую к Царже.

А возвращаясь с торга с кульком пастилы под мышкой, заглянула в конюшню.

Смородник чистил коня. Мавна подкралась незаметно и наблюдала за уверенными движениями рук, обратив внимание, что лицо у Смородника сосредоточенное и даже могло бы показаться суровым, но конечно, он уже просто по привычке хмурился тогда, когда этого не требовалось. Косицы он в этот раз не стал заплетать – может, просто не успел – и собрал волосы в хвост.

– Вороний Глаз, – буркнул он, не оборачиваясь. Мавна поняла, что он давно заметил, как она стоит и молча пялится. Стало стыдно.

– Что? – переспросила она рассеянно.

Смородник положил щётку и развернулся.

– Имя для коня. Чёрное и ягодное. Как и моё.

Он посмотрел на Мавну с напускной суровостью. Она хмыкнула: ей до жути нравилось, когда он пытался шутить с серьёзным лицом.

– Хорошее имя.

– Лучше, чем Чернозубка, или как там.

Они одновременно рассмеялись, а потом Мавна, вспомнив, что Раско ждёт пастилу, быстро чмокнула Смородника в щёку, извинилась и убежала.

Ещё несколько раз они видели Варде. Он тоже поселился в доме Царжи и ждал, когда Агне поправится, – обещал сопроводить её до села, где теперь жил её отец, чтобы потом всем вместе вернуться в корчму. Мавна звала его в Сонные Топи, но Варде качал головой и отвечал, что это слишком близко к родным Ежовникам – боялся, что его узнают. Но пообещал заглядывать почаще. Мавна взяла с него пламенную клятву, что он приедет на чай сразу же, как появится возможность.

Когда настал день отъезда, Мавну накрыла тревога. Она боялась, что после долгого пути выяснится, что нет больше Сонных Топей, – как тогда быть? Куда возвращаться и где теперь её дом? Но Илар и Смородник, заметив, как она переживает, изо всех сил подбадривали её – как умели, неловкими глупыми шутками и серьёзными размышлениями. С ними, как она давно поняла, любой путь будет нестрашен.

Мавна взяла Раско к себе на Ласточку, Илар запряг коня в телегу, чтоб уместились вещи – их было немного, но всё же. Мавна слегка грустила, что будет неудобно болтать с Купавой, сидящей в телеге, но куда деваться? Смородник то и дело уносился на своём Вороньем Глазу вперёд, огибал круги по полям и возвращался, размеренная езда была ему не по нраву. Несколько раз подстреливал нежаков из самострела – от его искры после болот мало что осталось, и Мавна старалась не говорить с ним об этом, боясь разозлить.

На половине пути они свернули к чародейскому поселению Сенницы. Смородник сначала не хотел забирать свои положенные монеты, но, подумав пару дней, с неохотой согласился.

За забором чародейской деревни всё было как в прошлый раз: суетились и играли дети, подростки обучались биться деревянным оружием, девушки шли к ручью с корзинами белья. На крыльце ратницы стоял Боярышник, и Мавна сперва распереживалась, но Смородник прошёл мимо него, даже не взглянув, высоко подняв подбородок, и Мавну взяла гордость.

– Ну здравствуй. – Боярышник пожал руку Илару и чуть сощурился, увидев Мавну, но кажется, так и не вспомнил, где её видел.

– Я рад, что ты цел, – произнёс Илар вместо приветствия.

Мавна помотала головой. Уж кого-кого, а этих двоих она не ожидала увидеть мирно общающимися.

– Что теперь с этим всем? – спросил Илар, обводя рукой ратницу и двор.

Погладив бороду, Боярышник неохотно пожал плечами.