Через пропасть в два прыжка

То ли у Вашко был свой особый подход к армянским женщинам, то ли проблема, с которой он пришел в постпредство, оказалась простой и понятной, но не прошло и двадцати минут, как он спустился в сопровождении женщины к выходу, убирая в карман какую-то бумагу с печатью. Вахтер снова поднялся со своего места и пошел следом за Вашко, чтобы запереть входную дверь. Мовсесян замерла на последней ступеньке лестницы и долго смотрела в спину уходящему Вашко.

Ну что, — поинтересовался вахтер у женщины. — Последний на сегодня? Запираем?

Не знаю, не знаю… — произнесла та в задумчивости. — И хранит его Господь! Не многие сейчас понимают беды нашего многострадального Арцаха…

И чернбородый «боевик» тоже с уважением посмотрел в темноту ночи, которая растворила ушедшего.

ГЛАВА 21. ЗАПАДНЫЙ РАЙОН МОСКВЫ

Еще на подъезде к площадке Вашко почуял неладное. Вокруг «мерседеса» Курта шла какая-то непонятная возня. Да и сам автомобиль, подозрительно накренившись, шипел сразу всеми шинами, из которых через широкие прорехи выходил воздух.

Ах вы паскуды! — прошипел Вашко. — Все же добрались… — и повернувшись к водителю, закричал: — А ну, Мышкин! Жми вперед! Отрезай эту фуру закордонную от ихней машины — видишь, стоит наготове…

Мышкин врубил все фары и прожектора, что стояли на армейской машине, и, включив сирену, резво подкатил к «мерседесу».

Из кузова, словно горох, на асфальт посыпались солдаты — Кириченко так и не внял совету Вашко — они все были с автоматами в руках.

Сынки! — крикнул им Иосиф Петрович. — Бери круговую оборону. Охраняем нашу машину и эту фуру с гамбургскими номерами.

— Во бля… — вырвалось у Мышкина. — Такую машину уделали… Полный крантец! Шины, фары, стекла… Охренеть можно…

Водителя ищите! приказал Вашко. — Здесь он должен быть… Некуда ему деться…

Кириченко с двумя бойцами, размахивая автоматами с примкнутыми штык-ножами, напирали на молодых людей в черных куртках. В темноте виднелись только зрачки их глаз, белые носки и шелковые шарфы.

Делал я твою маму… — оскалился на солдата «вожак», которого Вашко заприметил еще днем.

Кириченко, не задумываясь, задрал ногу в сапоге до уровня плеч и двинул им по губам грузина. Вашко даже показалось, что на землю посыпались золотые коронки, но скорее всего, это отблескивали в темноте капельки крови.

— Это тебе за маму, падла… — прошипел разошедшийся Кириченко. — А это за папу… — Он взмахнул штыком и с маху пропорол задний скат машины. — Делай, как я! — рявкнул сержант, и тотчас машина, стоявшая у немецкого трайлера, испустив дух, села на обода — с превеликим удовольствием солдаты исполнили команду командира.

— Только без выстрелов! — предупредил Вашко. — Поднимем на ноги весь город…

— Есть, товарищ подполковник, — подал голос Мышкин.

Вашко подошел к кабине «мерседеса». В ней все было перевернуто и перекорежено.

— Главаря ко мне! — рявкнул Вашко, и солдаты, оттеснив ог толпы уже не таких нахальных, как прежде, «повелителей зоны», подвели утирающего губы кавказца: один из солдат для надежности даже подпирал его спину штыком от автомата, похоже, стараясь сделать с его курткой примерно то же, что минутой раньше сделал с шинами.

— Привет, Вано, или как там тебя… — не глядя на него, произнес Вашко с известной долей раздражения. — Что скажешь?

— Делал я твою… — начал он и тотчас получил весьма чувствительный укол в спину.

— Сука мафиозная! — рявкнул Вашко. — Приперся в Москву, так пытаешься здесь еще свои законы устанавливать! И стой прямо, когда с тобой разговаривает подполковник милиции…

— … Я таких подполковников, — не сдержался главарь и тотчас получил удар в челюсть — чего-чего, а это Вашко умел делать.

— Ты мне свою фамилию скажи, — поднимаясь с земли, прошипел чернокурточник. — Я с тебя завтра чахохбили делать буду…

— Это вряд ли… — гораздо спокойнее сказал Вашко. — Теперь твой дом — тюрьма. Часа через два ты и вся твоя компания будете в Бутырях. Я не я, если будет иначе… — Зажатая солдатами группка молодцов дернулась, но тотчас и стихла. — Так, вопрос первый — где водитель этой машины? — Он указал на покореженный «мерседес».

Там, — кавказец нехотя указал кивком на кузов собственной машины.

Мышкин, — кинул через плечо Вашко. — Будь ласков, слазь в этот драндулет и погляди — правда или нет.

Вскоре Мышкин вылез из-под брезента, помогая спуститься через борт Курту. Руки его были связаны веревкой, а под глазом не синел, не багровел, а чернел огромный кровоподтек.

Так… — подытожил Вашко и снова без размаха коротким ударом кулака в живот сбил кавказца наземь. — Это от моего имени и от общества германо-советской дружбы… Ты на кого же это нападаешь, сволочь… Он нам помощь, а ты ему… по физиономии?

Грузин уже не ругался, а только зыркал глазами.

Как дела, мин херц? — поинтересовался Вашко у Курта, как только Мышкин развязал ему руки и помог освободить рот от какой-то грязноватой тряпки.

Это есть ничего, Иосиф… Спать ин Руссланд надо с большой осторожность. Машина жалко…

Тебя жалко, Курт. Машина дело наживное… Они у тебя не успели из кузова товар перегрузить? Посмотри, пожалуйста.