Черная акула

– А, да ты же ничего не знаешь. Проскурин в двух словах рассказал Алексею о своей стычке на площади у автовокзала. Алексей хмыкнул и удивленно покачал головой.

– И правда, странно. Не похоже на них. Во всяком случае, до этого они действовали – будь здоров. Гнали меня как зайца. Передохнуть не давали.

– И на старуху бывает проруха. Да и мы не лаптем щи хлебаем, – философски заметил Проскурин, сворачивая на еще более узкую дорожку. Собственно говоря, это даже и не дорожка была. Больше походило на подъезд к огородам. «Пятерка» с трудом проползла оставшиеся двадцать метров и остановилась у речки, напротив неказистого деревянного мостика.

– Ну что? – Проскурин, прищурившись, поглядел на Алексея.

– Узнаешь?

– Точно, – согласно кивнул тот. – Здесь-то я и бултыхнулся.

– Ничего себе, братец, ты плыл. – Фээскашник уважительно посмотрел на попутчика. – Километров, по-моему, двенадцать, а то и побольше. Да в ледяной воде. Молодец! Как только жив остался, не пойму.

– Вот и я не пойму. – Алексей вновь заперхал и болезненно сморщился. – Хотя насчет жив – это еще бабушка надвое сказала.

– Ты брось. – Проскурин ободряюще подмигнул. – Сейчас мы этот лесок объедем, посмотрим на аэродром, и я тебя прямиком на больничную коечку доставлю.

– Может быть, лучше мне с тобой покататься? – В глазах Алексея проскользнуло что-то похожее на тревогу. – Боязно мне, майор. Люди Сулимо меня и в милиции вычислили, и в электричке потом достали. Так что вполне могут и больницу разыскать.

– Ха-ха, это дулюшки. – Проскурин зло усмехнулся. – Тут больниц – до хрена и больше. Им месяц придется копаться. У нас же, знаешь, как справочная работает. Никто ни про кого ничего не знает. И определим мы тебя в отдельный уютный боксик. Я вечерком наведываться буду, приглядывать. А днем сунуться они не решатся. Объяснять ведь придется: кто такие, откуда, зачем ты им. Тут Проскурин осекся. Он вспомнил про классные документы и прикинул, что, вполне возможно, у широкоплечих горилл есть в запасе еще какая-нибудь грандиозная каверза. Скажем, второй комплект корочек: МВД или местное отделение милиции. Допустим, приходит днем человек из угро и заявляет, что хотел бы снять с раненого показания. Врачам ведь, по большому счету, все равно, а тут как-никак представитель власти. В случае особой надобности этим ребятам и постановление прокуратуры о допросе могут состряпать. Наверняка у них база где-то поблизости. Куда-то же они дели самолеты. Смотаются, возьмут новый комплект фальшивых документов и в больничку. А там, ясное дело, охрану не выставишь. Тут уж что-нибудь одно: или тайна, или пост. Трясясь по ухабистой дороге, Проскурин думал о том, что шансов у них, оказывается, даже меньше, чем ему показалось на первый взгляд. Он потер шею, оценивая ситуацию. Если верить рассказу летчика, – а с чего теперь ему не верить? – то парни эти, кем бы они там ни были, реагировали на обстановку моментально. Вылез Семенов из этой своей речки-вонючки, добрался до хижины деда, – ну, скажем, за все про все двадцать минут, пока обсох, поел, пока дед сбегал за милицией, да в милиции еще полчаса, итого час, – а тут уж и гости на пороге. Да не просто так, а с автоматиками. Явно знали, куда шли. Утечка информации скорее всего шла из самого отделения. Люди позвонили проверить, действительно ли Семенов Алексей Николаевич – летчик, да что с ним случилось, да трали-вали. Ну а там, пока разводили всю эту бодягу, кто-то звякнул кому надо. Значит, минут за пятнадцать-двадцать хлопчики успели собраться, запрыгнуть в вертолет и долететь до точки. Шустрые, как кролики. Впрочем, все могло быть совсем не так. Семенова Алексея Николаевича вполне могли выследить, пустив по берегу разыскную собаку, а затем вызвать «чистильщиков». Но какому профессионалу придет в голову, что нормальный мужик, не спортсмен, полночи пропехав через лес и получив серьезную рану, сумеет проплыть в ледяной воде без малого двенадцать километров и не умереть от переохлаждения, потери крови и прочей напасти? Стало быть, дальше… Скажем, пустили по его следу нюхача. Прошелся он по берегу, отыскал следы, выяснил, в какую хату Семенов вошел. Казалось бы, чего проще, заходи следом и кончай и летчика, и старичка. Уж если они так запросто пристукнули двоих милиционеров и тяжело ранили третьего, со старичком бы у них вообще никаких проблем не возникло. Но они вызывают вертолет. Зачем? А затем, ответил сам себе Проскурин, что к моменту появления этого самого нюхача Алексея либо забирали, либо он уже сидел в отделении. Выходит, за все про все минут пятнадцать понадобилось ликвидаторам, чтобы до городка добраться. Любопытно. Проскурин хмыкнул и повернулся к Алексею. Тот сидел обмякший, словно мешок с мякиной. Руки как-то очень неестественно свисали между сиденьями, лицо побледнело и покрылось крупными горошинами пота. Майор даже испугался сперва, что попутчик умер. Он немного сбросил скорость и коснулся плеча Алексея. Тот моментально открыл глаза и незряче уставился перед собой.

– Что, уже приехали?