Черная гладь

Мудрец приподнял посох, и из чащи за озером дохнуло холодом зимней ночи, живое дыхание изо рта Фера обернулось облачком пара.

– Я не жалую чужаков. Но я не вижу в тебе жажды мести или силы. Скажи же, юный безумец, чего ты желаешь обрести здесь?

– Мудрость, о благородный хозяин острова!

– Благородный? Хозяин? – голос вдруг стал насмешливым.– Я лишь гость здесь, в обители великих сил, повелевающих Жизнью и Смертью. И во мне нет ни капли благородства – я не ведаю своих корней. И для чего же тебе нужна мудрость Черной Чаши?

– Я желаю знаний, отшельник! – горячо воскликнул юноша. – С ранних лет меня взяли к себе жрецы Серебряной Госпожи, я многому научился у них: исцелять раны, умерщвлять врагов Величайшей, но я не знал покоя. Кем дается нам жизнь и зачем отбирается? Куда отправляется наша душа, покинув тело, прежде чем обрести новое вместилище? Старшие жрецы отвечают: на всё воля Госпожи и огнеликого супруга Её, Небесного Владыки… Но их праведные речи не приносили покоя моей душе! И вот, Величайшая смиловалась надо мной и даровала знак – в храмовой библиотеке я нашел записи одного путешественника, он рассказывал про Черную Чашу, проклятый остров в северных землях, где живет старец, повелевающий жизнью и смертью. Милостивая Госпожа благословила меня, и в день, когда она явила полный лик, я бежал от жрецов. Трижды я созерцал её прекрасный облик во всей красе, пока шел сюда. И вот, я молю тебя – возьми меня себе в ученики. Я готов служить тебе, я исполню любое твоё повеление, величайший из мудрецов!

– В ученики? – и снова Фер услышал насмешку. – Что ж, любопытная просьба. Я удовлетворю её, но не могу обещать тебе, глупый юнец, что ты доживешь до конца обучения.

– Я не боюсь смерти. Мы, служители Великой Госпожи, уже завещали свои жизни Величайшей…

– Всё! Хватит уже этих религиозных бредней. Ступай за мной – надеюсь, что ты умеешь разжигать очаг и ощипывать голубей. Я проголодался, а ученик обязан заботиться о благополучии учителя.

– Как я могу звать вас, учитель? – радостно воскликнул юный жрец.

– Зови меня Ворон. И не вздумай называть меня «учитель» – в озере утоплю.

Глава 2

Ещё много раз Великая Госпожа являла себя во всей красе, но Ворон не спешил делиться с Фером своими знаниями. Молодой мужчина собирал хворост, работал в огороде, ловил птиц на ужин, приносил воду и разжигал огонь в очаге, но на вопросы о том, когда начнется обучение, получал такой ответ:

– Оно уже началось. Я учу тебя величайшей премудрости, без которой невозможно научиться магии.

– Какой же, мудрейший Ворон? – с усмешкой спрашивал тогда Фер. – Вероятно, ловить голубей? Или собирать хворост?

– Терпению, глупец. Твоя богиня забыла даровать тебе терпение!

Бывший жрец ждал. Зима уже трижды покрывала остров своим белоснежным саваном, и Чаша трижды сбрасывала его по весне, возвращаясь к жизни. Фер уже отчаялся, решив, что ушлый мудрец решил использовать его, как слугу, но в день, когда Небесный Владыка набрал полную силу, Ворон сказал ему:

– Брось возню с очагом, ступай в лес, поймай мышь или лучше птицу. Пусть он будет живым. Но сделать это нужно до захода солнца, иначе не выйдет у тебя магия. Поймаешь пичугу, принеси сюда, да посади куда-нибудь, чтобы не улетела. А на закате принесешь воды из Чаши. Но не в ковше, не в ведре – только в ладонях. Видишь плошку? – мудрец достал с полки и поставил на стол плошку, украшенную неведомыми письменами. – Наполнишь её до краёв. Когда взойдет луна, сходишь в чащу, наберешь пучок огневицы, но смотри, чтобы не подвявшей, не то всё испортишь!

Фер ушел радостный. Пичуга была поймана, плошка наполнена, огневица лежала на столе и капельки ночной росы блестели в свете лучины на её закрывшихся бутонах.

– Сегодня я открою тебе великий секрет, юный жрец, – провозгласил Ворон. – Но не пытайся с его помощью одолеть меня, пока не узнаешь моего истинного имени! – добавил он с усмешкой.

До этой поры Ворон не показывал своего лица. Он даже ел отдельно: сначала мудрец, а затем Фер – что оставалось. Но сейчас мудрец откинул капюшон, под которым оказалось молодое лицо. Лишь по серым страшным глазам, таящим в себе мудрость прожитых веков, и совершенно седым волосам можно было понять, что Ворон прожил долгую жизнь.

– Что, удивил тебя? – криво усмехнулся мудрец. – Научу тебя сегодня премудрости, но если испугаешься и бежать вздумаешь – не жилец ты. Смерть тебя настигнет раньше, чем успеешь до людей добраться и всё им рассказать.

Пучок огневицы отправился в очаг, избушка наполнилась сладким дымом.

– Возьми птицу в левую руку, да держи крепче, но не раздави, а то беде быть,– велел Ворон.

Фер сжал испуганно пискнувшую пичугу, чувствуя, как под перышками застучало трусливое маленькое сердечко. Ворон взял нож и воткнул его в плечо ученика. Тот аж вскрикнул от боли и неожиданности.

– Думаешь, глупый мальчишка, только твоя богиня владеет жизнью? Сегодня ты поймешь, как ошибался. Окуни птицу в воду.