Черная гора

Ей пришлось прерваться на маневрирование. Перестраивалась она ловко. Сперва бросила машину в средний ряд, потом в правый, проехав немного, снова перестроилась в средний ряд перед коричневым кабриолетом, затем метнулась обратно в левый ряд. Теперь мы ехали впереди двух машин, из-за которых ей изначально пришлось сбросить скорость до пятидесяти миль в час.

– Слушайте, – сказал я, – если вам повезет, вы таким образом выиграете максимум две минуты. А если не повезет и нас остановит полиция, мы потеряем десять минут, пока нам будут выписывать штрафной талон. Ведете машину – ведите ее, но не пытайтесь одновременно разговаривать.

Она не сочла нужным со мною спорить, но и скорость сбрасывать не стала. Я повернулся и принялся смотреть в заднее окно. Так и просидел до Пятьдесят седьмой улицы. Мы свернули на булыжный съезд с магистрали, проскочив квартал, двинулись налево, на Пятьдесят шестую улицу, а Одиннадцатую авеню пролетели не останавливаясь на зеленый свет. Немного не доехав до Десятой авеню, метнулись к тротуару и остановились. Лайла взялась за ручной тормоз и резко его дернула.

– Теперь готов вас выслушать, – объявил я. – Продолжайте. Итак, ваш дядя Дэн делает ставки?

– Нет. – Она повернулась ко мне. – Я вся дрожу. Посмотрите, как у меня трясутся руки. Я его боюсь.

– Чем он занимается?

– Он держит аптеку. Она ему принадлежит. Именно туда мы и направляемся, чтобы с ним повидаться. Я знаю, чт́о думает Элен. Она считает, я все должна была рассказать, но я не могла. Отец с матерью умерли, когда я была еще маленькой, а дядя Дэн был ко мне по-своему добр – насколько мог. Если бы не он, меня бы отправили в приют. Естественно, прошлым вечером Билл хотел все выложить Арту Кинни, но не стал этого делать из-за меня. По той же причине он ничего не скажет и полицейским.

– Может, и скажет.

– Я знаю Билла, – покачала она головой. – Раз уж мы решили ничего не говорить, он не скажет ни слова. Дядя Дэн, прежде чем обратиться ко мне с просьбой, взял с меня обещание, что мы ничего никому не расскажем.

– И в этом случае он сильно рисковал. Выложил вам свои планы, прежде чем убедился, что привлек вас на свою сторону. Если ваш дядя попросил Билла подсыпать снотворное в газировку…

– Да ведь в том-то и дело, что он этого не просил! Он не объяснил, каким образом Билл должен помочь команде соперника. Сказал лишь, что это будет очень просто. Он не стал вдаваться в подробности, потому что Билл сразу же наотрез отказался. Именно этого я и ожидала.

– Вы уверены? – Я внимательно на нее посмотрел. – Он мог побеседовать с Биллом отдельно от вас и поделиться с ним своими планами.

– Уверена, абсолютно уверена. Не мог дядя этого сделать. Я все время была рядом.

– Все это случилось прошлым вечером?

– Да.

– В котором часу?

– Около восьми. Мы рано поужинали с Элен и Уолтом Гойделлами, а потом, когда приехали домой, нас уже ждал дядя Дэн.

– А где вы живете?

– У нас квартира на Семьдесят девятой улице. Сперва он переговорил со мной наедине, а потом настоял на том, чтобы я спросила Билла.

– И Билл наотрез отказался?

– Ну конечно же!

– И больше он с вашим дядей не встречался?

– Разумеется, нет!

– Ладно, ладно, успокойтесь, а то еще чуть-чуть – и вы в меня вцепитесь. Я должен был задать этот вопрос. Хорошо, что вы предлагаете делать дальше?

– Сейчас мы едем к дяде. Скажем ему, что собираемся все выложить полицейским, и попытаемся заставить его отправиться с нами. Потому я и хотела, чтобы вы сопровождали меня. Я его боюсь… То есть боюсь, что он меня отговорит. Но полицейские непременно должны знать, что Билла просили помочь команде противника и он отказался это сделать. Если все плохо кончится для дяди Дэна, что ж, мне очень жаль, но я ничего не могу поделать. Я хочу помочь Биллу. Он для меня все.

Я заставил себя смотреть ей в глаза. Наказывал себя таким образом. Да, я испытывал то, что на моем месте чувствовал бы любой мужчина, рядом с которым сидит и просит о помощи попавшая в беду красивая женщина. Но мои чувства были сильнее из-за груза ответственности и вины, которую я ощущал.

Ведь это я, перегнув палку, представил все так, чтобы у нее сложилось впечатление, будто ее ненаглядный Билл – главный подозреваемый и полицейские его вот-вот арестуют. Я даже не упомянул, что следователи уделяют ее мужу столь пристальное внимание главным образом потому, что он несколько раз полез с кулаками на Ферроне, который проявлял к ней излишний интерес. Естественно, это не имело никакого отношения к попытке мошенническим способом предрешить исход матча.

Да, она была в отчаянии и до того, как я заговорил с ней, но теперь из-за меня страдала еще больше. Сейчас ей требовались сочувствие и утешение. Ее подруга Элен сбежала, и теперь Лайла могла рассчитывать только на меня. Так кто же я в первую очередь – мужчина или частный сыщик?

– Ладно, – произнес я, посмотрев на нее. – Давайте проведаем дядю Дэна.