Черная гора

Я рассматривал картины на стене, когда дверь позади открылась, заставив руку мою непроизвольно скользнуть к бедру, поближе к «кольту». Но это была всего лишь Мета Вукчич. Она что-то сказала, Вульф ответил, и она вышла. Он сообщил мне, хоть я и не спрашивал, что тушеная баранина будет готова через час, а тем временем мы могли бы выпить козьего молока или водки, но он отказался. Я возразил, что хочу пить, а он ответил: ну и хорошо, скажи ей сам, хотя прекрасно знал, что я даже не знаю, как обратиться на сербохорватском к замужней женщине.

Я спросил его:

– Как сказать «миссис Вукчич»?

В наборе звуков, которыми он меня угостил, не было ни одной гласной.

– К чертям собачьим! – разозлился я, потрусил на кухню, где хозяйка накрывала на стол, и изобразил жестами, как будто пью из стакана.

Она что-то спросила, и я кивнул.

Пока она снимала с полки кувшин и наливала в стакан белую жидкость, я осмотрелся. Кроме плиты, на которой что-то готовилось в кастрюле под крышкой, в кухне имелось несколько расписанных цветами шкафчиков и стол, накрытый на четверых. По стенам висели начищенные до блеска кастрюли и сковородки.

Когда женщина протянула мне стакан, я подумал, не поцеловать ли ей руку. Рука была неплохой формы, но неухоженная, с загрубевшей, красноватой кожей. И, решив, что подобный знак любезности здесь, пожалуй, посчитают неуместным, я вернулся в комнату.

– Мы с миссис Вукчич немножко поболтали, – сообщил я Вульфу. – Мясо пахнет очень вкусно, стол накрыт на четверых, но карточек для рассадки гостей нет, так что молитесь.

Однажды Лили Роуэн отвалила пятьдесят долларов врачу с Парк-авеню за совет пить полезное для ее нервов козье молоко. И пока она этим развлекалась, я несколько раз его пробовал. Поэтому жидкость, налитая в стакан Метой Вукчич, не вызвала у меня сильного потрясения. Пока я пил, в комнате стало совсем темно, и я включил лампу на столе, покрытом голубой скатертью. Дверь открылась, вошел Данило и сел напротив Вульфа.

– Извините, что меня так долго не было, – сказал он. – Возникли некоторые трудности. Так вы говорили, что ждете от меня помощи. Какой?

– Это зависит от ситуации, – ответил Вульф. – Если вы можете назвать мне имя убийцы Марко и сказать, где он находится, то это, пожалуй, будет все, что мне нужно. Можете?

– Нет.

– Вы этого не знаете?

– Нет.

Голос Вульфа стал жестче.

– Должен напомнить, что в прошлую пятницу, четыре дня назад, Йосип Пашич передал Телезио сообщение от вас, что человек, которого я ищу, находится в окрестностях горы. Вы передавали это сообщение?

– Да, но, как я уже говорил, по просьбе Карлы.

– Она просила передать это и не сказала, кто этот человек? А вы ее даже не спросили?

– У меня не было такой возможности. Вы же не знаете, как все было.

– Я проехал четыре тысячи миль, чтобы узнать. И надеялся, что вы сообщите мне имя этого человека.

– Не могу. – В голосе его звучала злость. – Я привык к тому, что все здесь смотрят на меня с недоверием. Мне так даже лучше. Но я не ожидал этого от вас, самого старого и близкого друга моего дяди. Карла прибыла одиннадцать дней тому назад. Нет, двенадцать. В прошлую пятницу. Она не поехала, как вы, в Титоград. У нее не было документов. И, в отличие от вас, она принимала меры предосторожности. Она добралась до знакомого ей места в горах у албанской границы и известила меня об этом. Я к ней приехал. У меня были срочные дела, и я смог пробыть с ней только один день. Она хотела уладить дела, которыми занимался Марко, но ей не стоило приезжать сюда. Она должна была вызвать меня в Бари. Это место в горах – одно из самых опасных. Я старался убедить ее вернуться в Бари, но она не захотела. Вы же ее знали.

– Да, знал.

– Она была слишком упрямой. Мне пришлось оставить ее в горах. Через два дня, в воскресенье, я получил от нее весточку. Она просила передать вам сообщение, и я так и сделал.

– Кто передал его?