Черная изба

– Это с опекой? А ты-то тут при чем?

– Ну… в общем… в общем, да. Оказывается, он связался с наркодилерами… Ну, не в смысле употреблял, а…

– Закладчик, значит, – жестко перебил ее Андрей. – Пакетики по клумбам закапывал. Еще и сдали наверняка свои же. Ну, а ты-то тут при чем? Тебя как свидетельницу, что ли, дернули?

– Да нет, понимаешь, в полиции… Ну, в полиции маме сказали… Сказали, что можно как бы сделать вид, что ничего не было…

– Очень интересно. То есть…

– Да, попросили… ну, взятку.

Катя говорила почти шепотом, нервно косясь в зеркало над водителем. Ей не хотелось, чтобы кто-то посторонний услышал: а вдруг что-то сорвется, кто-то узнает, Макса не выпустят – и она, Катя, опять будет виновата?

– И что? – В голосе Андрея прорезался металл.

– И… и мама попросила меня…

– Катя.

– Ну а что я могла сделать? – шепотом воскликнула Катя. – Андрюш, ты же понимаешь, уголовник в семье…

– …Не твоя проблема! Ты хочешь сказать, что подарила квартиру какому-то ублюдку в погонах? Ради того, чтобы твой брат-уголовник вышел из изолятора чистеньким и опять взялся за старое?

– Он не возьмется! Он раскаялся! Мама ходила на свидание…

Катя была в отчаянии. Она думала, Андрей будет на ее стороне: утешит, скажет, что все как-нибудь устроится, – скандала и обвинений она уж точно не ждала.

– Кать. – Андрей глубоко вздохнул, явно стараясь успокоиться. – Он может что угодно сейчас наговорить, но такие люди не меняются, у них нутро гнилое, понимаешь? Он и дальше будет бегать за легкими деньгами! Снова попадется – и что еще тогда твоя мать придумает? На панель тебя отправит?

– Не говори со мной так! – Катины губы дрожали, в груди опять что-то угрожающе зашевелилось, но она уже не обращала на это внимания. – Что ей еще было делать?

– Ну даже не зна-а-аю, – саркастически протянул Андрей. – Свою квартиру продать? Это же она такого сына вырастила, нет разве? Ты-то почему должна страдать?

– А самой ей тогда где жить?

– Купила бы на остаток комнату в коммуналке или домик в деревне где-нибудь! Или – еще лучше – оставила бы этого идиота в тюрьме, пусть сам отвечает за свои поступки. А ты думаешь, за такое сажать не надо?

– Андрей! Он еще ребенок!

– Этот ребенок другим детям наркоту толкал! – Андрей повысил голос, и Катя снова сжалась. – Это тебе не дорогу на красный свет перейти, это реальное преступление! А ты…

– Что – я?! Не смей так со мной разговаривать! – завизжала Катя.

Водитель обернулся.

– А ну-ка без драк! – громко сказал он, и Катя, опомнившись, спрятала лицо в ладонях.

– Кать. – Не обращая внимания на водителя, Андрей взял ее руки и отвел их от лица. – Ты ни в чем не виновата, но нужно срочно прекратить себя жалеть. Сейчас приедем в общагу, поедим, переоденемся. Я поговорю с Еленой Алексеевной, попрошу у нее отгул по личным обстоятельствам для нас с тобой. Поедем назад в Барнаул, заберем документы – и вернем тебе твою квартиру.

– Андрей, так нельзя. – Катя тоже старалась быть спокойной. – Я уже обещала…

– Никому ты ничего не обещала. Твоя мать на тебя надавила.

– А сейчас давишь ты!

– Я не давлю! А просто о тебе думаю, в отличие от твоей матери и ее выродка!

– Не смей оскорблять мою семью!

– Я не оскорбляю, а говорю как есть. Я никому не позволю с тобой так поступать, ясно тебе? Твои враги – мои враги.

– Они мне не враги!

– Ну а кто? – Андрей стиснул ее пальцы, и Катя поморщилась от внезапной боли. – Конечно, враги! Твоя мать сыночке потакает, а тебя сплавила в шарагу, еще и наследство отмутила!

– Андрей, мне больно! – пискнула Катя, потому что Андрей в пылу своей речи сжимал ее руки все сильнее и сильнее. Он моргнул, отпустил ее и откинулся на спинку сиденья, переводя дыхание.

– Прости, Катен, я разнервничался. Но это реально нельзя спускать на тормозах! Я тебе помогу, никто тебя не обидит, не бойся!

– Я не боюсь! И не нужны мне эти квартира и дача, я сама на все зарабо…

– Там еще и дача была?!

Андрей сжал кулаки и замолчал. Катя тоже молчала, с испугом глядя на него. Она еще не встречалась с его гневом, и сейчас ей было по-настоящему страшно.

Он резко выдохнул, прикрыл на пару секунд глаза, потом посмотрел в окно.

– Нет, Кать, так не пойдет. Твоя мать тебя только что практически разорила.

– Но ведь бумаги уже ушли в МФЦ, – пыталась образумить его Катя. – Мне их не отдадут!

– Значит, в суд пойдем! – подытожил Андрей. – Скажем, что мать на тебя надавила, что ты была не в адеквате. Ты наверняка была не в адеквате. Она такую истерику в общаге закатила, когда тебя увозила, что сложно было сохранить здравый рассудок. А еще упомянем про брата в тюрьме – и все станет ясно…

– Не пойду я ни в какой суд! – закричала Катя и прикусила язык: машина резко остановилась.

– Приехали, – безразлично сказал водитель.

– Куда? – не понял Андрей. – Только барахолку проехали, тут еще километров пять.

– А мне скандалисты не нужны, – бросил водитель через плечо. – Выходите.

– Ладно, будем молчать, – покладисто согласился Андрей. – Давай двигай. Ну не выгонишь же девчонку снег месить на трассе?

Водитель тяжело вздохнул и снова завел мотор.