Черная изба

У поворота на общагу таксист остановился. Катя вышла из машины и тут же бросилась бежать, но Андрей легко догнал ее и схватил за руку.

– Кать, ты понимаешь, что я прав? Иди умойся, переоденься, а потом нам нужно…

– Ничего мне не нужно! – яростно взвизгнула Катя, вырываясь. – Отпусти меня, идиот!

– Это ты себя ведешь как идиотка! Подо всех прогибаешься, кто захочет прогнуть! Я тебе помочь хочу, а ты…

– Да иди ты! – Катя наконец высвободилась из его хватки и побежала к крыльцу.

Задыхаясь от подступающих к горлу рыданий, она пронеслась по коридору, рванула на себя дверь, влетела в комнату, не разуваясь, и закрыла замок на три оборота. Еще с минуту она тупо смотрела на обитое дерматином полотно, как будто ожидая стука, но в коридоре было тихо. Катя бессильно сползла по стенке на мокрую тряпку, которая служила им ковриком, и разрыдалась, уже не пытаясь себя сдерживать.

Очнулась она от того, что ее тормошила Леночка.

– Катя, что случилось? Кать, тебя обидели? Побили? Это Вика и Надя? – Она бухнулась на колени, пытаясь заглянуть ей в лицо.

Катя плакала и не могла говорить, только отмахивалась от Леночки, но та не уходила.

– Кать, ответь! Позвать баб Таню? Может, Елену Алексеевну? Врача?

– Не надо… не надо никого звать, – с усилием выдавила Катя. – Лен, ничего, уйди, пожалуйста…

– Кать, это Андрей?

От этого имени в глазах у Кати стало совсем черно, и она зарыдала пуще прежнего. Леночка вздохнула где-то над ее головой.

– Он мне сразу не понравился, Кать. Не понимаю, что ты в нем нашла. Давай-ка вставай, вот так, обопрись на меня! Нет, подожди, я тебе сейчас ботинки расстегну, во-о-от, молодец, теперь другую ногу… Курточку снимем…

Катя безвольно подавала Леночке ноги и руки, а судорожные всхлипы все рвались и рвались из ее груди. Убрав верхнюю одежду в шкаф, Леночка подняла Катю с пола и отвела на кровать.

– Давай ложись, я тебе сейчас чаю принесу.

Катя лежала, свернувшись клубочком, и слышала, как Леночка громыхает чайником, включает воду, щелкает выключателем электроплитки. Слезы постепенно стихли, наступило какое-то блаженное отупение и безмыслие.

– Ну вот. – Леночка опустилась рядом. – Садись, Кать, я тебе чай налила, твой любимый, фруктовый. И конфетку нарезала. Когда поплачешь, нужно что-нибудь сладкое съесть и попить обязательно.

Катя с усилием поднялась, привалилась к стене и взяла из рук Леночки горячую кружку. Господи, почему надо обязательно за ней вот так навязчиво ухаживать? Почему не дать ей просто отлежаться, подумать спокойно?

– Тебя Андрей обидел, да? – Леночка влезла на ее кровать с ногами. В другое время Катя, наверное, сделала бы ей замечание, но сейчас на это не было сил.

– Обидел, – выговорила она охрипшим от плача голосом. – Я… я квартиру свою отдала, чтобы брата от тюрьмы спасти. А он…

Леночка молча смотрела на нее. Почему она вообще должна ей что-то докладывать, вдруг подумалось Кате. Они ведь даже не подруги. С другой стороны, Леночка рассказала ей про эти свои деревенские традиции, а это гораздо хуже, чем вся ее история с квартирой. Она, по сути, выеденного яйца не стоит – не было у Кати квартиры и сейчас нет. Одну ночь там всего и хозяйничала…

– Он разозлился?

Катя медленно кивнула.

– Ну конечно, – хмыкнула Леночка, шумно прихлебывая из своей кружки. – Зачем ему девушка без квартиры? Он уже парень взрослый, ему жениться пора, а ты, получается, из себя какую-то бесприданницу сделала.

– Ты что? – Катя вышла из ступора и удивленно уставилась на Леночку. – Он же и не знал об этой квартире до сегодняшнего дня.

– А ты ему не говорила?

– Да нет…

– Почему?

– Да как-то… – Катя не знала. И правда – почему? – Просто к слову не приходилось.

– Значит, чувствовала, что не стоит рассказывать, – как-то по-взрослому усмехнулась Леночка. – Не доверяла.

– Я именно что доверяла! – оскорбилась Катя. – Я ему все рассказала, а он…

– Да, бывают такие люди, – серьезно сказала Леночка, в упор глядя на Катю. – Им плевать на свою семью. Лишь бы самому не пострадать, не ущемиться. За того, кого любишь, можно жизнь отдать – не то что какую-то дурацкую квартиру!

– Ну… – Катя пыталась найти для Андрея хоть какие-то оправдания. – Он хотел мне помочь – ну, по-своему, так, как он понимает помощь. Хотел ехать со мной обратно в Барнаул и выручать квартиру…

– Ага, а брат пусть в тюрьме гниет. – Леночка с силой поставила кружку на тумбочку, так, что чай расплескался. – Ему-то что? Пусть брат за решеткой сидит, не сахарный! А он на тебе женится – и у вас сразу квартира будет, не надо деньги на съем тратить!

«А ведь что-то такое звучало, да», – пронеслось в голове у Кати.

– Он вообще такой… эгоист. Всех подружек твоих разогнал, прилип как банный лист, как будто, кроме него, никого на свете нет. Все ходит с тобой, не отпускает никуда, чуть ли в туалет не провожает. Ну его, Кать. Хорошо, что отвязалась!

Катя растерянно смотрела на Леночку.

– Почему отвязалась? Может, мы еще помиримся, – тихо сказала она, опуская глаза. – Может…