Черная корона

— Хорошо. Отдохни. А мы оставим дозорных, чтобы не напали пустынные племена. Хотя проблем быть не должно. Нас для них слишком много.

— Приятно слышать. Спасибо, Муштан, — сказала я, поднимаясь на ноги и отправляясь в палатку. Сердце билось быстро, словно в такт той песне.

За мной зашуршала палатка, я обернулась и увидела Каза. Он посмотрел мне в глаза и сказал:

— В чем дело? Что с тобой?

— Знаешь, что странно на самом деле? Несмотря на все, несмотря на то, что я веду этих людей в опасность, несмотря на то, что твой отец-убийца хочет добраться до нас, я счастлива. Я ужасно счастлива, Каз. Я люблю тебя, и я счастлива, — я приблизилась к нему и целовала, пока не распухли губы.

— Пока мы двигались по пустыне среди дюн, голубого неба и палящего солнца, я мог только смотреть на тебя и думать о тебе. Ты — яркий свет во тьме из-за смерти моей матери, ты ведешь меня дальше, — ответил он, прижимая меня к себе.

— Так давай сделаем это, — сказала я. — Сыграем свадьбу.

— Это говоришь ты? — удивился он.

Я кивнула, улыбаясь. Он оторвал меня от пола и закружил, уткнувшись лицом в мои волосы. На сердце было так легко. Вот бы этот момент длился вечно.

* * *

Но радость продлилась недолго, днем нас нагнала песчаная буря, мешая двигаться. Мы собрались в палатках, ожидая, пока утихнет шорох песка по брезенту. Я сидела, скрестив руки, на спальном мешке, представляя себя ветром. Я пыталась управлять им, отвернуть его от нас. Пару раз вой ветра утихал, но я слабела, и он набирал силу.

— Что такое? — спросил Каз.

— Я толком не чувствую силы, — сказала я. — Может, потому что обычно я создаю ветер, а не мешаю ему. Так я силы еще не использовала.

— Может, это из-за твоих эмоций. Ты ведь сама сказала, что сейчас счастливее, чем раньше. Может, нужно учиться управлять даром и в такой ситуации, — пожал плечами Каз. Он сидел напротив меня и затачивал меч.

— Как думаешь, что сейчас делает мой отец? — спросил он.

— Напивается, поливая везде вином, выкрикивает солдатам приказы, пока Линдон рядом с ним ухмыляется, — сказала я.

— Интересно, где он сражается. Интересно, как близко к югу он. Я слышал перед тем, как мы покинули Джакани, что генерал Альден заставляет войска короля отступать вдоль Сверны. Но король становится сильнее. Он набирает по пути в армию юнцов, — Каз покачал головой и продолжил двигать по лезвию камень.

— Мы его остановим, — сказала я. — Я никогда еще так сильно этого не хотела. Мы его остановим.

Я закрыла глаза и черпала силы из мыслей о короле, чтобы остановить бурю. Вскоре вой ветра утих.

— Это сделала ты? — спросил Каз.

— Думаю, да, — выдохнула я. — Только подумала, как сильно хочу Угольный камень.

— Мей, что ты будешь делать с ним, когда найдешь? — уточнил Каз.

— Уничтожу, — ответила я. — Что еще я могу с ним сделать?

— Ты могла бы с ним жить вечно. Разве ты этого не хочешь?

— И смотреть, как умирают все, кого я люблю? Нет, конечно. Мне уже хватило смертей. Я этого не хочу.

— Даже если так будет лучше для Эгунлэнда? Когда я умру, ты сможешь править королевством вечно, — сказал Каз. — Эгунлэнду не придется беспокоиться, что его захватит тиран.

Я обдумывала его слова.

— Нет, ведь это невозможно. Я не буду одинаковой вечно. Я человек, на меня давят мысли о смерти. Но если я стану другой, я превращусь в монстра, каким стал король, — я покачала головой. — Нет. Этому бриллианту нет места в этом мире. Никто не сможет жить тысячелетия, пока остальные проживают десятилетия. Это не правильно. Я его уничтожу.

Каз тепло улыбнулся.

— Хорошо. Думаю, это правильно.

Я усмехнулась.

— Ты меня проверял?

Он раскрыл рот, словно я его оскорбила.

— Я? Конечно, нет! Ну, может, немного. Я должен был убедиться, что не связался со злой королевой.

Я рассмеялась.

— Хорошо снова тебя таким видеть.

Каз замолчал и отложил камень для заточки.

— Я все еще злюсь на отца, но не позволил ненависти помешать мне искать хорошее в мире. Мы с тобой — это хорошее. Клянусь, с тобой я готов смеяться всегда, несмотря ни на что, — он отложил меч и притянул меня к себе, опуская на свои колени.

Он провел пальцем по моей спине, и вдруг мы уже не смеялись. А ведь его прикосновение уже казалось нормальным. Несколько дней, и его объятия стали естественными. Мои чувства рядом с ним делали все, что произошло раньше, несущественным. Порой я думала, что мы лишь тратили время со всеми тайнами, но порой я верила, что это время нам нужно было, чтобы мы выросли и стали такими людьми. Я уже знала, что любовь быстро не умирает, что она будет ждать столько, сколько потребуется.

— А раньше были изуродованные королевы? — спросила я, нарушая наше притяжение.

Каз фыркнул.

— Не называй себя так.

Я постучала ногтем по металлической руке.

— Так будут говорить они. Это они заметят, как только увидят меня.