Черная кровь ноября

– Алексей… – негромко и твердо начала она. – Я смогу быть полезна, если узнаю побольше. Обращу внимание на важные вещи и не буду такой, как сейчас. Я наблюдательная и умная, но мне нужно понимать, что происходит.

Он медленно поставил бокал на стол. Смерил Кристину взглядом – холодным и злым – с ног до головы, но теперь в нем появилось что-то еще. Отсвет… уважения, что ли?

– Почему опять Алексей, Кристин? – спросил мягче, чем раньше, но от вкрадчивого тона только мурашки разбежались по позвоночнику. – Зови меня Лешей. И почему на «вы»? Разве мы не близкие люди? Выпей. – Он подтолкнул к ней бокал кончиками пальцев.

Кристина дотронулась до него, взяла, поднесла к губам, вдохнула острый запах алкоголя и… вспомнила.

– Нет, – вырвалось у Кристины. И, прежде чем злость в глазах Алексея выплеснулась на нее, пояснила: – Он сказал, что я беременна. Не хочу рисковать.

– Беременна? Уже? Смотри-ка, мощный у него радар! – Алексей отнесся к новости равнодушно. – Ладно, не пей. Короче… – Он взял бутылку виски, качнул в руке и приложился к горлышку. – Слушай сюда. Я тебе расскажу, но, если будешь болтать… хотя тебе ведь и некому, – оборвал он себя. – Но просто учти – если пойдешь против меня, я из тебя по сантиметру кишки выпущу, вокруг горла обмотаю и повешу, усекла?

Угрозы Кристину не испугали.

Алексей говорил эту речь как-то скучно и заученно, будто кассир в конце смены: «Скидочная карточка есть? Пакет нужно? Хорошего дня!»

Да и кому ей рассказывать?

– Что ж… – Алексей придвинул контейнер, и у Кристины быстрее забилось сердце. Но, вместо того чтобы открыть крышку, он подцепил края и дернул, вытаскивая из стального сейфа маленький каменный саркофаг. – Много лет назад я работал в предвыборном штабе одного кандидата… не скажу, куда он намеревался выбираться. Серьезный оказался человек. Пацаном я слыл борзым, трудился шустро, раньше всех выдавал годные идеи. Он меня заметил и пригласил в гости на вечеринку. Особняк на Рублевке – четыре этажа, забитые хламом. Поговаривали, в девяностые мужик был черным риелтором, отжимал у старушек квартиры в центре. Судя по добру, которое хранилось в доме, – чистая правда. Наркота и бабы меня интересовали мало, поэтому, когда все нажрались, я решил прогуляться по комнатам: рассматривал древние шкафы, зеркала и статуи. – Алексей допил бокал и налил себе еще.

Бутылка пустела, но язык Алексея и не начал заплетаться, будто он воду хлестал, а не виски.

– В общем, я нашел интересный шкафчик со старыми книгами и шкатулками. Лезть было не с руки, но книжки порассматривал. Хозяин там меня и обнаружил, принялся хвастаться, мол, барахло это – из квартиры врача, приближенного к партийной верхушке. Да не простого доктора, а спеца по духовным практикам, который разыскивал магические артефакты… Вот ты морщишься…

Кристина не морщилась. С некоторых, совсем недавних пор она стала верить в магические артефакты. Один из таких окутывал ее золотой любовью, а другой – ждал в подвале – вполне существующий, живой… и жестокий.

– Вот и я тогда подумал, что они – больные все на голову. Какие артефакты, к чертям? Я в такую чушь никогда не верил, был разумным парнем. И циничным. Поэтому, когда мужик предложил от щедрот подарить мне что-нибудь ценное, я, конечно же, согласился. Не потому, что мне нужны были пыльные книги, хотя я мог их выгодно продать, а потому, что это приближало меня к цели.

– Какой цели? – спросила Кристина, которую затошнило, едва она попыталась представить того Алексея из прошлого.

– Власть. Обычная человеческая – без всякой магии, – пояснил Алексей и ухмыльнулся. – Как я был наивен… Короче, вывез оттуда я книги и пару шкатулок, в которых хранились цацки, в том числе и эту, каменную. Она была заперта и не открывалась. Казалась бесполезной. Я попытался ее разбить, но не получилось. В итоге оставил как есть. А прочий хлам пригодился, чтобы подобраться к нужным людям. Когда у человека все есть – он начинает коллекционировать бесполезный, но редкий мусор, и это ключ к его сердцу. Да уж, вложился в карьеру я хорошо… – Алексей придвинул шкатулку, открыл.

Золотое сияние расплескалось по стенам. Кристина еле удержалась, чтобы не качнуться в ту сторону, не дотронуться… За тяжелыми оконными шторами что-то зашевелилось, и в щель пробрался зеленый побег. Алексей не заметил. Он смотрел на пульсирующее сердце не мигая. И пил виски маленькими глотками.

– Она открылась сама. Знаешь, когда? Двадцать первого декабря. Восемнадцать лет назад.

45. Кристина

Кристина вздрогнула, когда Алексей назвал дату ее рождения.

Что это значит?

– Восемнадцать?.. – Кристина вгляделась в его лицо.

Мужчины для нее делились на ровесников, взрослых и стариков. Но если Алексею исполнилось хотя бы двадцать лет в то время, сейчас он должен быть гораздо старше…

– Сечешь… – Он ухмыльнулся. Выдвинул ящик стола, вытащил пачку сигарет.

Незнакомых, с испанским названием, Кристина такие никогда не видела.

Темная сигарета зажглась с одной спички, пыхнула пряным дымом.

Алексей затянулся и выдохнул темное облако.