Черная луна Мессалины

– Ну, будем здоровы, – провозгласила красноглазая ведьма.

– Будем, – подхватила мама. И со слезами в голосе добавила: – Так Лешки не хватает!

– Что ты все хнычешь? Запомни, Наталья! Не терплю женщин, ждущих милости от мужчин, – шумно выдохнув, отрезала старуха. – Сама должна о себе заботиться, а Лешу нечего ждать. Чем он тебе поможет? Поставит к плите, чтобы борщ после работы ему варила? Носки в свой выходной стирала? Грязь с утра до ночи за ним возила? А он тебе все зубы выбьет и спину покалечит, как мне. Или ты думаешь, я родилась горбатой и с железными зубами?

– Не может быть! – ахнула мать.

– А вот представь себе! Приехал перед самой войной, избил, нахулиганил. Сын называется! Я ведь тогда почти что посадила Алексея, да, на его счастье, началась война. А так сидел бы до сих пор в тюрьме, как милый! Поднять руку на женщину! На собственную мать. Меня – и обозвать кукушкой! Когда мне было его растить? Я с юных лет боролась вместе с Александрой Коллонтай за освобождение женщин от рабского домашнего труда, стремилась уравнять гражданок советского общества в правах с мужчинами! Скажи, Наталья, разве плохо, когда на женщине не лежит тяжелая домашняя рутина? Когда не надо готовить, стирать, убирать, вытирать сопливые носы орущим детям? Когда для этого есть специальные прачечные, фабрики-кухни, детские колонии?

– Колонии? – испуганно охнула мама.

– Не надо пугаться, – успокоила ее собеседница, и до Коти снова донесся звук разливающейся по стаканам жидкости. – Колонии, детдома, интернаты – назови их как хочешь. Суть от этого не меняется. Это заведения, где профессиональные воспитатели, следуя генеральной линии партии, растят достойную смену для советского общества.

– Понятно.