Черная месса

Как только Уайти появился в ярко освещенном зале суда, сразу отпали вопросы о состоянии его здоровья и умственных способностях. В зале его уже ждал брат Билли, сидевший во втором ряду и улыбавшийся старшему брату. Уайти кивнул, сказал: «Привет». Также в зале Балджера ждали выжившие жертвы и родственники убитых им людей. «Что бы он ни чувствовал, это великий день для моей семьи», – сказал Шон Донахью, чей отец, Майкл, был убит вместе с Брайаном Халлораном в 1982 году. Шон сидел в зале вместе со своей матерью, вдовой Майкла, и братьями Томми и Майклом-младшим. «Я с нетерпением ожидаю, как он будет гнить в тюрьме до своей смерти», – сказал Шон репортерам. Балджера ждала и судья Марианна Баулер, готовая зачитать ему обвинение в более чем пятидесяти преступлениях, включая ведение нелегального бизнеса и девятнадцать убийств. Уайти даже в такой ситуации держался как настоящий криминальный авторитет, пошутив, что сможет позволить себе адвоката, если правительство вернет ему деньги, отобранные при аресте.

Ну и, конечно, с нетерпением дожидались эпохального возвращения Уайти в его родной Бостон двое федеральных прокуроров, Фред Вышак и Брайан Келли, первыми начавшие двадцать лет назад преследование казавшегося неприкосновенным бандита. Тогда они и представить себе не могли, сколько препятствий встретят на своем пути, каков размах коррупции в ФБР и сколько лет упорного труда им понадобится, чтобы поймать Балджера. Теперь он был в их полном распоряжении. В тот день в суде Уайти нечего было сказать им.

А вот два года спустя, в июне 2013 года, когда после месяцев досудебных слушаний наконец начался судебный процесс над Балджером, у Вышака и Келли было много чего ему сказать. В своей вступительной речи перед восемью мужчинами и четырьмя женщинами, сидевшими в жюри присяжных, Брайан Келли назвал Уайти хладнокровным, жестоким убийцей – прежде чем начал зачитывать вслух имена девятнадцати жертв, которых Уайти либо убил сам, либо приказал убить. Присяжные и зрители сидели в полном молчании, потрясенные видом девятнадцати фотографий, появившихся перед ними на большом экране. «Вот в чем, леди и джентльмены, состоит суть рассматриваемого здесь дела против Джеймса Балджера, входившего в преступную группировку, которая занималась вымогательством, подкупала полицейских, сколотила состояние на торговле наркотиками, отмывала деньги, владела всевозможными видами оружия и убивала людей, девятнадцать человек», – закончил свою речь Келли.

На протяжении почти всего восьминедельного судебного процесса Уайти оставался в образе невозмутимого стоика и, казалось, ничуть не смущался парадом из шестидесяти трех свидетелей, описывавших его роль в том беспределе, которым были отмечены годы его криминальной власти. Он предпочитал сообщать о своей позиции через адвокатов, самыми заметными заявлениями были следующие: он никогда не убивал женщин и никогда не был информатором ФБР – соответственно, Джон Коннолли никак не мог быть его куратором. Совершенно нелепые заявления, учитывая огромное количество улик и свидетельских показаний, подтверждающих это.

Но показная бравада Балджера дала трещину, когда жарким июльским днем в зале суда появился Кевин Уикс. Из всех подельников Балджера, давших показания против него, предательство Уикса нанесло «семье» Балджера наибольший ущерб. Именно Уикс указал места, где были захоронены тела нескольких жертв, но для Уайти хуже этого были те страдания, которые тот принес его братьям. Уикс рассказал, что Уайти, уже будучи в бегах, имел секретный разговор со своим братом Биллом в январе 1995 года. Рассказал он и о том, что младший брат Уайти, Джек, регулярно созванивался с Уайти и даже встречался с ним, когда тот находился в розыске. Эти откровения стоили Джеку тюремного заключения за лжесвидетельство, поскольку в своих свидетельских показаниях на суде Джек утверждал, что не имел никаких контактов со своим скрывавшимся от правосудия братом.

Наблюдая, как 9 июля 2013 года Кевин Уикс дает показания в суде и услышав, как тот назвал его «стукачом», Уайти взорвался:

– Слышишь, ты, урод!

Уикс только отмахнулся: «Да пошел ты…»

– Чертов кретин, – пробурчал Уайти.

Уикс вскочил со своего места. «Сюда иди, старый козел!» – выкрикнул он с таким видом, будто собирался драться. Но полицейские вовремя встали между ними, а федеральный судья Дэниз Каспер громко призвала всех собравшихся соблюдать тишину.

Несмотря на обещание, прозвучавшее на предварительных слушаниях по делу, Уайти так и не стал давать показания на суде, который он называл не иначе как «показным шоу». Журналисты предвкушали день, когда Уайти выступит с показаниями, но опытных прокуроров отказ Балджера не удивил. Уайти было не привыкать находиться под судом – это была его «зона комфорта», а выступить с показаниями означало подвергнуться перекрестному допросу со стороны Вышака и Келли. Вместо этого Уайти передавал записки: этот вид общения не был запрещен, и письменные показания могли быть зачитаны в виде пресс-релизов, призванных показать, что он не был таким уж ужасным человеком.