Черная месса

Конечно, беспощадный к мафии О’Салливан рассматривал все эти проблемы исключительно со своих прокурорских позиций. Он был готов поддерживать все, что хоть немного позволило бы ему приблизиться к уничтожению братьев Анджуло. И чтобы добраться до них, он остро нуждался во взаимодействии с отделом по борьбе с организованной преступностью, во главе которого стояли Моррис и Коннолли. Для амбициозного прокурора Балджер был всего лишь инструментом для достижения цели, поэтому он велел Сархатту удержать его «безотносительно к его текущим занятиям»: такая рекомендация автоматически прикрывала множество грязных делишек Уайти. Это склонило чашу весов в выборе Сархатта, который смог бы ужиться с несчастными агентами, но вряд ли удержался бы в должности, если против него выступит генеральный прокурор.

Применяя метод двойной атаки, Коннолли не мешкая отправил Сархатту длинный отчет, оправдывающий длительное сотрудничество с Балджером, с перечислением всех его заслуг за последние пять лет. Хотя недавний визит Уайти в офис Анджуло не принес новой информации, Коннолли объявил Принс-стрит главным из его достижений, которое превратило Балджера в информатора «наивысшего калибра» за всю историю ФБР.

Отчет Коннолли был самой настоящей рекламой. Он прикрывал Балджеру тыл, фактически превращая его в борца с преступностью. Коннолли присваивал ему преувеличенные и временами откровенно ложные заслуги в раскрытии убийств, спасении жизней двух агентов ФБР, а также предоставлении особо ценной инсайдерской информации о громком ограблении банка. Моррис выступил «вторым фронтом», заявив, что потеря Балджера станет серьезным ударом по всему отделу по борьбе с организованной преступностью.

Когда 2 декабря 1980 года доклад Коннолли попал на стол к Сархатту, босс уже успел изучить сложившуюся ситуацию. Пришло время принимать решение. Он уже пообщался с Балджером, посоветовался с ключевыми агентами и проконсультировался с главным прокурором города. Чтобы окончательно развеять все сомнения и в случае провала сохранить лицо, Сархатт нацарапал в самом низу красочного доклада Коннолли одно заключительное требование. Он распорядился, чтобы на досье Балджера поместили наклейку-напоминание о необходимости вернуться к повторному рассмотрению этой проблемы через три месяца. Впрочем, это было всего лишь обычной бумажной волокитой, которой будет заниматься все тот же Коннолли под руководством того же Морриса. Уайти опять добился желаемого.

Коннолли умудрился избежать конфликта с полицией штата без ущерба для карьеры, более того – удостоился благодарности с занесением в личное дело за столь важную «работу» Балджера на Принс-стрит. Такое официальное признание всегда было особым событием в Бюро. Агент, поддерживающий связь с осведомителями, которые предоставляют ценные сведения, важные для направления в суд прошения об ордере на установление прослушки, получал прибавку к зарплате.

* * *

Когда все было уже сказано и сделано, приключение на Ланкастер-стрит получило грустную развязку в духе фильма «Французский связной»[71], где наркоторговцы ускользнули, а копов перевели на другие участки.

Полиция штата была серьезно уязвлена тем, что один из полицейских называл «кровавым мешком ни с чем». Все усилия, брошенные на выслеживание вступивших в сотрудничество с федералами лидеров организованной преступной группировки из Уинтер-Хилл и главарей мафии, пошли прахом.

Сержант Боб Лонг был переведен в отдел по борьбе с наркотиками.

В течение нескольких месяцев в Палате представителей штата вели тайную работу по смещению с должностей нескольких руководителей полиции, причастных к расследованиям дел против организованной преступности, включая О’Донована и еще четверых полицейских.

Во время одного из вечерних заседаний, которые за долгие годы пребывания Билли Балджера на посту председателя сената стали обычным явлением, была утверждена анонимная поправка к бюджету штата, которая ударила по О’Доновану предельно простым, но издевательски личным образом. Коротенькое положение, непонятно кем предложенное, потребовало от полицейских в возрасте старше пятидесяти лет – то есть от О’Донована, одного майора и трех капитанов – сделать выбор: принять сокращение жалованья и понижение в должности или же выйти в отставку. Эта поправка относилась и к главному детективу в команде окружного прокурора Делаханта, майору Джону Ригану.

Правда, через несколько дней, наполненных всеобщим возмущением и протестами руководителей силовых ведомств, заявлявших о потакании организованной преступности, губернатор вето наложил на эту поправку. Однако прецедент был создан.

8. Убийца с Принс-стрит

Около полуночи, уже после того как агенты «проводили» Дженнаро Анджуло до дома и сообщили, что сходки мафии проводятся в темном офисе на тихой улочке в Норт-Энде, группа захвата ФБР выдвинулась из своей штаб-квартиры, находившейся в центре Бостона, примерно в миле от нужного места.