Черная моль [CB]

— Да славят Тебя, Господи, все дела Твои и да благословляют Тебя все святые Твои. Да проповедуют славу царства Твоего и да повествуют о могуществе Твоем, чтобы дать знать сынам человеческим о могуществе Твоем и о славном величии царства Твоего. Царство Твое — царство всех веков, и владычество Твое во все роды!

* * *

Двухметровая винтовка Барретт М82 на распорке, калибра 12,5 мм, тускло светится в лучах заходящего солнца потертыми гранями. Алекс корректирует прицел. Наконец желтая точка в наглазнике сходится с красной и зеленеет. Алекс косится на секьюрити. Тот коротко спрашивает что-то по рации и кивает.

Алекс нажимает на спуск.

* * *

— Праведен Господь во всех путях Своих и благ во всех делах Своих. Близок Господь ко всем призывающим Его, ко всем призывающим Его в истине. Желание боящихся Его Он исполняет, вопль их слышит и спасает их, — Трамп повышает голос в конце фразы, — Хранит Господь всех любящих Его, а всех нечестивых истребит! Он поднимает вверх руки в молитвенном экстазе и зажмуривается.

Что-то тонко лопается вверху.

Глаз президента открывается, крупно — белок, кровавые жилки, глаз все больше.

Бронебойная пуля калибра 12,5 миллиметра разбивает голову Трампа, словно гнилой арбуз.

Аудитория завороженно смотрит, как кровавые ошметки с клочьями желтых нейлоновых волос разлетаются над трибуной.

Обезглавленное тело в черном костюме и белой рубашке с атласным голубым галстуком делает шаг назад.

В зале начинают кричать.

* * *

Логан, держа в руке вилку, мрачно смотрит на тарелку с жареной рыбой и ломтиками пережаренной картошки.

— Дружище! — кричит кто-то с порога паба. — Ты здесь!

К столику стремительно направляется иезуит Никколо, явно в приподнятом настроении, легкими касаниями расшвыривая посетителей по углам. Логан встает ему навстречу в некотором изумлении. Никколо одет на манер капитана Джека Воробья и плохо координирует движения.

— Что с тобой, Логан? Никогда не видел вампира под кокаином? — хохочет Никколо и пытается его обнять.

— Что ты творишь? — шипит Логан, обводя взглядом притихшую перепуганную публику.

— А! — машет рукой Никколо, — это все дохляки. Что они мне сделают. А ты знаешь (вторая попытка объятий), я спас человека. Для тебя.

Он поводит перед лицом Логана пальцем. Верхняя фаланга пальца розовая и блестит, только что вылупившийся ноготь похож на прозрачную чешуйку.

— Пошли, — решительно говорит Логан и увлекает его за собой.

— Извините, — бросает он на прощание всем.

На улице их встречают шестеро, стоящих полукругом. Лица скрыты под капюшонами. Один из шестерых выступает вперед и говорит:

— Мы слишком долго ждали тебя.

Логан пытается обернуться, но не успевает.

Глава 19. Банька с пауками

Та же темная заброшенная квартира. Двое в сумерках.

— Я когда-то работал на одного психа, — говорит Алекс, — а психи очень убедительны. Спустя время встряхиваешься как собака и думаешь — блядь, как я вообще мог на это повестись?! А другие? Это же бред, полный бред!

Было в нем такое змеиное обаяние. Смотришь в глаза, а в них черно. Завораживает.

Ну и вот, он пришел тогда и говорит — мы с тобой будем бессмертными. Но мне надо, чтобы ты меня очистил. Я говорю — как? Плачет, дергается весь, потом говорит — надо жертву принести. У меня, мол, семья, жена-ребенок, виснут на ногах, не дают полета, а нам с тобой нужен полет. И ты, говорит, не свободен, и я не свободен, какая-то гейская тема, честно говоря, но я тогда и на это внимания не обратил. И чего, говорю, я должен делать-то, как тебе помочь? И он переходит на такой свистящий шепот — а ты, Алексей, избавь меня от них! Сделай, чтобы их не было! Я все тебе расскажу, покажу, вознагражу, ты только сделай! Я хотел его послать, в глаза смотрю — а там чернота… полная… И вот я, вчерашний мент, которому дали под жопу, иду к нему домой и режу его семью… как баранов… Сынишка, помню, с первого удара завалился, побледнел только, даже не ойкнул… Тихий такой, славный… Жена покричала немного. Красивая была… Хотел ее, пока теплая… Бешеный стояк почему-то приключился… Но некомфортно, сигнализация воет, суета эта вся, кровища… До сих пор жалею…

Алексей Крылов наливает себе водки в грязный захватанный стакан, залпом пьет, морщится, стряхивает пальцами слизь с подбородка. — А потом пошли мы с ним в народ, слушаю я, что он там несет про вечную жизнь, и думаю — сука! Сука!!! Вечная жизнь под таким, как ты?! Чтобы что?

Ну и завалил его.