Чёрная орхидея

- Почти сорок лет тут отработал, - кивает Харрис. - С низов начинал. Старина Эл всегда ценил трудолюбивых, - уголки его губ дергаются в тоскливой улыбке, а взор, направленный на Огдена, вновь наполняется злобой. - А таким шакалам, которые наживаются на чужом горе, тут места никогда не было! - чуть ли не плюется каждым словом. - Никаких племянниц у старины Эла тоже никогда не было, - повторно морщится. - Так что можете сколько угодно тут строить из себя праведных, мол радеете за то, чтоб у наших ребят было чем накормить свои семьи, но я-то знаю, что именно вы и ваш хозяин довели это место до полного развала, самого Эла в могилу свели, а теперь строите из себя спасителей!

“Хозяин”, значит.

Как точно подмечено.

- Я же говорю, несет полнейший бред, - тяжело вздыхает Кай Огден, устало махнув рукой на Харриса. - Уволили его по состоянию здоровья и несоответствия занимаемой должности, вот и устраивает бунты, строит бездоказательные теории непонятного заговора. Думает, если рабочие ему поверят, то устроят забастовку. Производство снова встанет… - поясняет для меня.

Бывший управляющий на его слова между тем вновь гневно сжимает кулаки. Ему явно стоит больших усилий оставаться на месте и не сорваться снова. Да и мне его становится откровенно жаль. По всей видимости, он большую часть своей жизни посвятил этой верфи, а теперь… Ничего.

- Еще три месяца назад, когда объявили, что верфь будет принадлежать непонятно откуда взявшейся наследнице, я сразу понял - меня выгонят, так что я не в обиде за увольнение, - желчно ухмыляется старик. - Давно готов был к этому. Так что не надо мне тут заливать, будто я брешу, потому что хлебное место потерял. У меня ни жены, ни детей, ни внуков нет. Я если сдохну от голода, плакать никто не будет.

Сколько?!

Три, мать его, месяца…

Как так-то?!

- Да что я тут перед вами распинаюсь? - продолжает Харрис с отчетливой тоской в голосе, пока я в полнейшем шоке пытаюсь осмыслить сказанное им прежде. - Зачем только пришел? На посмешище себя выставил. От вас никакой справедливости все равно не добьешься.

Весь былой запал в нем гаснет в считанное мгновение. В выцветших серых глазах поселяется беспроглядная безысходность. Мужчина разворачивается и банально уходит в направлении доков.

Да твою ж… мать!!!

Все кусочки пазла, который только успел выстроиться в моем разуме за последние дни, просто-напросто разламываются и разваливаются на мельчайшие детали - преображаются в абсолютный хаос, конца и края которому не видно. Ведь, учитывая все услышанное мною за последние пять минут, либо Маркус Грин прекрасно знал, кто я такая и что именно собираюсь сделать еще до того, как я появилась на помосте того аукционного зала, либо… происходит еще какая-то непонятная хренотень, подоплека которой до меня никак не доходит. Что из это хуже… Неизвестно.

ГЛАВА 22

ГЛАВА 22

Темные волны разбиваются о каменные глыбы, отражаясь в сознании многочисленным эхом. Этот шум переплетается с тысячью “почему?” в моей голове, но я не могу найти ни одного хотя бы приблизительно достоверного ответа.

Резкие порывы ветра проходятся по коже ледяным покалыванием. Я давно замерзла. Почти не чувствую пальцев. Но не спешу покинуть уединенное место, примерно в одной миле от верфи под эгидой “AlsoppLine”. После разговора с бывшим управляющим, я оставляю Кая Огдена и иду сюда пешком вдоль береговой линии. Будь моя воля, пряталась бы тут до своего последнего вздоха.

Жаль, подобное не поможет моей душе обрести покой.

Как и не поможет найти того, кто убил Анну.

Нет, я не перестаю обвинять Эбби. Но и тот факт, что происходит нечто гораздо более важное, тоже игнорировать глупо. Едва ли возможно отмахнуться от того, что это не может быть взаимосвязано.

- Ты простынешь, - доносится позади тихо и укоризненно.

На этот раз я не вздрагиваю от неожиданности. Хотя, занятая размышлениями, снова пропускаю тот момент, когда Маркус Грин оказывается настолько близко. Наверное, мне банально все равно.

- Может быть, - проговариваю в полнейшем безразличии.

Спросить? Или лучше промолчать?

Честность, как показывает практика, очень редко оправдывает приложенные усилия.

И все-таки…

- Я рассказала тебе кто я и зачем появилась в твоей жизни, но ты никак не отреагировал, словно это не было для тебя таким уж и откровением. Почему? - задаю первый из бесконечного списка вопросов, даже не оборачиваясь в сторону собеседника.

На мои плечи ложатся тяжелые мужские ладони. Маркус сдавливает в согревающих объятиях, прижимая к себе со спины. Я чувствую чужое обжигающее дыхание, касающееся правого виска. Все внутри меня противно сжимается в желании отодвинуться, возвести дистанцию. Но я стою, не шевелясь, и просто жду ответа.