Черная планета

— Вот так, малыш. Очень мало нужно, чтобы уничтожить все, что создано здесь людьми. Всего-навсего неделю не подавать в кластеры воду. А очистка воды идет там, в Промзоне и чтобы мы здесь пили пиво, кто-то там внизу сейчас чистит мембранные фильтры.

Она тоже отпила пива и добавила:

— Если ты думаешь, что у вас грязная работа, малыш, то ты сильно ошибаешься.

— Значит нужное дело, — сказал я и спросил: — Тогда почему каторга?

— Потому, что граждане скорее сдохнут от недостатка витаминов в социальном пайке, чем пойдут туда добровольно. Потому, что каторга — это временное лишение гражданства. Потому, что шанс прожить там одну тысячу стандартных часов составляет 50 %. Это статистика. На один стандартный час там приходится иногда до десяти административных, но тем выше риск. В фильтрах кто только не живет и это не самое опасное место.

Похоже было, что она хорошо знает этот предмет. Я спросил:

— Ты была там?

Она кивнула.

— Двести часов. Из них семьдесят в Промзоне.

Нельзя сказать, что меня это сильно поразило. Я как-никак тоже в Ополчении не картошку чистил, а в джунглях кого только нет.

— Так вот, малыш… У Терры есть Марс и Венера. На Венере — летающие плантации в атмосфере, которые в свою очередь постепенно меняют ее состав. Еще через сотню лет она станет ограниченно пригодной для людей. На Марсе — тяжелая промышленность и химия. Там нет поселений и устаревшие производства просто сравниваются и на их месте ставятся новые. Поэтому на самой Терре так чисто. А у нас другой планеты под боком нет, космолифтов только три и от эпидемии и смерти нас отделяет всего одна неделя без воды. Подумай об этом.

— Не приведи Ху на Новой такое же произойдет.

— Все в ваших руках, — кивнула Мадлен. — Впрочем, пока биосфера планеты агрессивна, переселенцы туда не поедут.

— Вот, значит, почему джунгли не уничтожают…

— Да. У вас там у власти умные люди сидят. Там опасно, но воздух чистый и нет необходимости выращивать траву на стенах. Еще пива? Давайте, я вас угощу.

Эти последние слова Мадлен неожиданно прозвучали в тишине. Музыка, игравшая в баре, на несколько секунд стихла. Одна композиция меняла другую. За моей спиной раздался смех.

— Ха! Дама платит за своих кавалеров. Ты слышал!?

Губы Фрица, глядевшего мне за спину, поджались. Я обернулся. За соседним столиком сидели двое в уже знакомой мне форме, черной, с золотым шитьем на воротниках и погонах. Гвардейцы… Лейб-рота… Козлы… Они что, тут в каждом баре пасутся? Подчеркнуто медленно я поднялся, аккуратно отодвинул стул и, сделав два шага, остановился перед ними. Спросил:

— Вы, кажется, позволили себе неуважительно высказаться о гражданке? Не хотите выйти и поговорить на эту тему.

Вспыхнули два зеленых луча сканеров. Гвардейцы переглянулись.

— Говорил я тебе, капрал, что язык твой — твой же самый главный враг, — сказал один из них. — Что теперь? Ополчение Новой признает Дуэльный Кодекс.

— Он мусорщик.

— И что с того? Гражданская профессия не имеет значения. Он проходил срочную службу, сейчас в запасе, не является вашим подчиненным и вы не превосходите его в звании. Повод тоже имеется. Он в своем праве.

Кажется, черному ситуация даже нравилась. Развлекается, Ху ему в лоб…

— Что же… — второй черный снял фуражку и положил ее на стол. — Кто секунданты?

— У юноши — я! — сказал первый. — Как у слабейшего.

— А у меня? Я здесь не вижу других военнослужащих. Мы можем назначить время и встретиться в другом месте.

— Он на службе и он негражданин. Своим временем он не располагает.

— Сержант, вы лучше знаете Кодекс.

Сержант усмехнулся.

— В исключительных случаях секундантом может быть чиновник гражданской службы. Они все военнообязанные. Гражданка, вы нам поможете? Тем более, что это прямо касается вас.

Он посмотрел на Мадлен. Глаза у нее расширились от изумления.

— Я?

— Больше здесь никого нет. Ваш сосед уволен со службы “по чистой” и секундантом быть не может. Откладывать выяснение отношений тоже нельзя.

— Но я никогда…

— Значит вы не отказываетесь… — сержант поднялся. — Идти куда-то нет необходимости. Площадка свободна, мы никому не помешаем. Мистер Симменс, не забудьте отключить импланты.

— Уже, — сказал второй черный.

Он тоже поднялся, кивнул мне и показал рукой на танцпол. Мы вышли в центр бара, черный кивнул и сказал предусмотренную Кодексом фразу:

— Вызвал, так начинай!

“Ну сейчас ты у меня…” Не закончив мысль, я ударил ногой.

…

В себя я пришел, сидя на стуле. Солнечное сплетение, куда пришелся вырубивший меня удар, болело. Синяк будет… Я закашлялся.

— Потерпите немного, юноша, — сказал гвардеец, сидевший напротив меня. — Должно пройти быстро. Перед Мадлен я уже извинился за Симменса.

Мадлен сидела рядом с ним, перед ними стояли бокалы с вином. Справа от меня обнаружился Фриц с пивом, а слева Симменс. Ловко он меня. Аккуратно так… А если бы он импланты не отключил, то я бы и удара не заметил.

— Надеюсь, инцидент исчерпан? — спросил он.

Говорить я не мог и только кивнул.

— Ну и хорошо. Признаться, не ожидал здесь встретить кого-то из вашего Ополчения.

— Я… Кх-м! — я откашлялся — Здесь по программе “Работа и учеба”.