Черная повесть

Мы стали осматриваться, чтобы выбрать место для ночлега. Юля предложила расположиться под огромным кедром, но я решительно замотал головой:

– Ни в коем случае. Видишь, он подгнил. Ни дай Бог упадёт.

В конце концов, был выбран пятачок под пихтой. Немаловажную роль при этом сыграло и то, что пихта, благодаря своему широкому покрытию, практически не пропускала дождь.

– Сначала лучше развести костёр, – заметил Попов. – Землю подсушим, да и сами согреемся. Не знаю, как у вас, а у меня все ноги мокрые.

– У меня тоже, – сказал я.

– И у меня, – добавил Тагеров.

Патрушева промолчала, и только подтверждающе кивнула головой. Что поделать, наши кроссовки были совершенно не приспособлены для путешествия по тайге. А другой обуви у нас с собой не было. Мы же не предполагали, что попадём в такую переделку.

Увы, но с костром у нас ничего не получилось. Здесь сказался не только дефицит сухой древесины. Кое-каких сучков мы всё же набрали. Выяснилось, что у нас отсырели спички. Мы лихорадочно чиркали их о коробок, стараясь найти хотя бы миллиметр сухой поверхности, но всё было напрасно. Серные головки отлетали одна за другой, тёрка постепенно превращалась в отрепья, а вожделенный огонь так и не появлялся.

– Проклятье! – сокрушались мы. – Как же мы могли забыть, что спички следует хорошенько обернуть целлофаном! Ведь это же элементарщина!

Положение могла спасти зажигалка Алана. Но он её где-то потерял.

– Джигиты-вакхабиты! – бушевал он, лихорадочно выворачивая карманы наизнанку. – Как назло! Всё не слава Богу!

– Да, промозглая ночь нам, похоже, обеспечена, – обречённо вздохнул я.

Оставив попытки развести огонь, мы занялись устройством «балагана». Тагеров с помощью топора нарубил еловых веток. Затем мы вкопали их поглубже в землю, пригнули и закрепили в таком положении с помощью скрученных в три слоя ниток. Попов на всякий случай добавил сверху ещё несколько веток осины.

– Теперь дождь нам точно не страшен, – проговорил он.

– Главное, чтобы эта крыша не рухнула, – проворчал я.

– Не рухнет, – успокаивающе произнёс Ваня.

Лапника и древесной коры, собранных нами для своеобразного матраца, по его мнению оказалось недостаточно, и он набросал на них ещё листья папоротника.

– Папоротник чем хорош, – разъяснил он, – его листва содержит мало влаги, и не вытягивает её из почвы. Поэтому с ним наша постель будет более сухой.

Закончив все приготовления, мы залезли в построенное укрытие и в целом остались довольны. Для походных условий сойдёт. Спальное ложе получилось действительно неплохим, хотя и немного корябистым.

– Ой, здесь коляется! – пожаловалась Юля.

– Ничего, – добродушно пробурчал Тагеров. – Я слышал, что точечный массаж очень полезен для здоровья. Говорят, он хорошо укрепляет нервную систему. Главное, не замёрзнуть. Уж об этом я позабочусь.

Он озорно подмигнул Патрушевой. Но та, вопреки его ожиданиям, отреагировала довольно прохладно и предпочла расположиться между мною и Поповым. У меня учащённо забилось сердце. Алан помрачнел. На его лице промелькнуло бешенство.

– Чего разлеглись? – зло бросил он. – А дежурство? Вы уверены, что эта тварь не пошла по нашим следам?

Упоминание о неведомом существе, убившем двух наших сокурсников, снова разожгло в наших душах огонь страха.

Кинули жребий. Первым выпало дежурить Ване. После него – мне. Следом – Тагерову. Самой последней на охранный пост должна была заступить Юля. Мы специально поставили её в конец. Мы видели, как страшно она устала, поэтому сочли разумным дать ей побольше отдохнуть.

Попов с неохотой вылез наружу, а мы с Аланом и Юлей поудобнее разлеглись на увеличившемся пространстве. Я, как бы ненароком, придвинулся поближе к Патрушевой. Она не отстранилась, что, не скрою, меня порадовало. Едва я закрыл глаза, как меня тут же сморил сон.

Проснулся я оттого, что меня кто-то усердно тряс за плечо.

– Да вставай же, наконец! – донёсся до меня раздражённый шёпот Вани.

Я с трудом разомкнул веки. Вокруг стоял непроглядный мрак, в котором были заметны лишь редкие проблески холодного лунного света, пробивавшегося сквозь верхушки деревьев.

– Ну, наконец-то, – проворчал Попов. – Бужу, бужу, и всё без толку.

– А что, разве уже пора? – широко зевая, недоверчиво поинтересовался я.

– Пора, – ответил он. – Два часа прошли.

Я с сожалением вздохнул, вылез из «балагана», взял из рук Вани топор и принялся не торопясь прохаживаться из стороны в сторону. Прохладный, зябкий, сырой ветерок пробрал меня до самых костей и быстро выдул из меня остатки сна. Стремясь согреться, я положил топор на землю и принялся прыгать и приседать. Скорее бы уж прошло моё время дежурства! В окружении деревьев, при свете луны и звёзд, в мёртвой тишине я вдруг почувствовал себя ужасно одиноким и несчастным. В мою голову снова полезли невеселые мысли.