Черная Призма

– Держи нас прямо! – рявкнул он, работая линями. Кип чувствовал себя курицей без головы, нелепо мечась с одного борта лодки на другой, чтобы они медленно продвигались вперед, взлетая на каждой волне и ныряя вниз.

– Вниз! Ложись! – крикнул Железный Кулак. Кип упал, как раз когда ветер сменил направление, парус крутануло и гик прошел у него над головой. Веревки так натянулись, что Кип подумал, будто гик сейчас оторвется или треснет.

Олам, тут могла быть моя голова.

Лодка сильно накренилась, даже с на треть поднятым парусом, и прыгнула вперед. Кип едва поднялся на колени, когда внезапный рывок швырнул его назад, в холодную грязную воду на дне ялика.

– Руль! Держи руль! – приказал Железный Кулак.

Кип схватил руль и держал его прямо несколько долгих мгновений, хотя лодка отвернула слишком сильно от ветра и волны стали бить почти в борт. Он сморгнул соленую воду. Повернуть руль сюда, и лодка развернется… Понял.

Часть очередной волны прокатилась по планширу, когда Кип резко повернул руль на левый борт. Резкий порыв ветра заставил ялик зарыться в воду еще глубже, затем они скакнули так, словно вырывались из смертельной хватки волны.

Кип заулюлюкал, когда они рванулись вперед, скользя по волнам, порой рассекая их, а не просто отдаваясь на их милость. Но Железный Кулак не разделял его радости. Он смотрел в небо. Командир чуть сильнее развернул парус, и лодочка набрала еще большую скорость, так накренившись налево, что Кип уж подумал, что они перевернутся.

Когда они добрались до западной стороны Большой Яшмы, ветер стал дуть им в корму. Это было словно полет.

Железный Кулак продолжал смотреть на юг, но темные тучи там скорее расходились, чем собирались, и когда они оказались с подветренной стороны Большой Яшмы, по поведению черного гвардейца Кип понял, что они вне опасности.

– Нам нужен небольшой док, прямо впереди, – сказал Железный Кулак, полностью поднимая парус.

Кип повел их мимо галер и галеасов, корветов с одинокой пушкой на вертлюге и галеонов с пятнадцатью пушками по каждому борту. Они держались довольно далеко, чтобы не попасть в постоянный поток судов, входящих и выходящих из залива, команды которых яликами переправлялись на берег.

– Тут всегда так? – спросил Кип.

– Всегда, – ответил Железный Кулак. – Бухта маловата, и чтобы принять количество судов, нужных для поддержания торговли, требуется сложная система, определяющая, кто войдет первым. Она работает… – Он поднял взгляд, когда какой-то капитан с руганью обрушился на портового служащего, стоящего на палубе с абакой. Тот был совершенно бесстрастен. – По большей части.

Между постоянными резкими поворотами, чтобы избежать столкновения с другими лодками согласно какому-то непонятному для Кипа морскому этикету, ему лишь несколько раз удалось глянуть на покрывающий Большую Яшму город. И он действительно занимал целый остров. Прямо над берегом вокруг всего острова на много лиг тянулась стена, но даже она не могла скрыть возвышавшегося на двух холмах поселения. Кроме нескольких зеленых участков – садов? парков? поместий? – повсюду были дома. Везде высокие разноцветные луковицы куполов. И люди – так много народу Кип в жизни не видел.

– Кип. Кип! Потом ротозейничать будешь.

Кип оторвал взгляд от города и повернул в порт, едва не врезавшись в галеас. Они прошли под злобным взглядом первого помощника со спутанными волосами. Вид у него был такой, словно он собирался плюнуть им на головы, но заметив их форму, сплюнул на свою палубу. Они шли по открытой воде, пока не начали огибать восточную сторону острова.

– Поворачивай туда, – сказал Железный Кулак. Кип свернул в маленький док с несколькими рыбацкими лодками на приколе. Они причалили и пошли к стене. Кип старался не пялиться, хотя сама стена легко могла оказаться самым большим творением рук человеческих, из тех, что он видел. Железный Кулак шагал к воротам. Стража смущенно переглянулась.

– Капитан? – Они резко отдали честь, выкатив глаза. – Командир!

Маленькая дверца в больших воротах отворилась, и Железный Кулак вошел внутрь, кивнув страже. Город внутри слишком ошеломил Кипа, чтобы хоть отчасти вместиться в голову. Но прежде всего его поразил запах.

Железный Кулак заметил выражение его лица.

– Воняет? Тебе бы заглянуть в городскую канализацию.

– Нет, – сказал Кип, глядя на сотни людей на улицах, трех- и четырехэтажные дома повсюду, мощеные улицы с выбитыми в камне колеями в руку шириной. – Просто тут всего так много.

Так и было. Запах жареной свинины, пряностей, незнакомых Кипу, свежей рыбы, тухлой рыбы, тонкий запах человеческих испражнений и куда более густой конского и коровьего навоза, и, поверх всего, запах немытых людских тел.