Черная Призма

– Довольно! Хватит, владыка Призма! – рявкнула Белая. Она смотрела на него, словно не верила тому, что слышит. Назвать могущественных мужчин и женщин идиотами, неблагодарными, предателями и нечестивыми сразу! Гэвин обвел взглядом комнату и увидел потрясение на одних лицах и ненависть на других.

Первым в воцарившейся тишине заговорил Клитос Синий. Естественно, что он соображал быстрее других.

– Я уверен, что мы должны со всей серьезностью отнестись к словам владыки Призмы. С нашей стороны будет мудро служить сатрапиям и Ороламу с тем же постоянным рвением, что и он. – Слова были правильными, но злобу нельзя было выразить яснее. – Думаю, мы должны направить делегацию в Гарристон с целью оценить угрозу со стороны предполагаемого мятежника Гарадула и доложить непосредственно нам.

– Делегацию? Ты слеп, туп или подкуплен? – рявкнул Гэвин. – Когда они…

– Гэвин! – сказала Белая. – Хватит!

Она провела голосование за отправку делегации с отчетом в течение двух месяцев. Предложение прошло пятью «за» при отсутствии «против» с двумя воздержавшимися. Гэвин откинулся в кресле, ошеломленный, потерпевший поражение. Прежде чем все в тишине встали, он покачал головой и мрачно сказал:

– После войны я уступил власть, отказался от титула промахоса. Я стал советником, хотя многие хотели видеть меня настоящим императором. Теперь вы игнорируете меня. Хорошо же. Но скажите своим сатрапам и сатрапи вот что: готовьтесь к войне. Король Гарадул не остановится после Гарристона. Я гарантирую.

Видишь, отец, я могу сделать одну вещь, которой ты не мог никогда.

Я могу позволить себе видимость поражения.

Глава 41

Лив едва заглянула в свои апартаменты в желтой башне и тут же ушла. Не для того, чтобы отпраздновать, не потому, что была импульсивна, но потому, что ее отвага таяла с каждой секундой. Она обошла половину спонсоров на островах прежде, чем нашла того, кто захотел иметь с ней дело.

Вернувшись в новую комнату, она обнаружила что башенные рабы принесли все ее жалкие пожитки из чулана, который служил ей жильем последних три года. И на ее постели сидела женщина.

– Привет, Лив, ходила праздновать? – спросила Аглая Крассос.

– Что вы делаете в моих комнатах? – спросила Лив. – Как вы сюда пробрались?

– Нехорошо забывать друзей, Аливиана. – Аглая встала и приблизилась вплотную к Лив.

– Что? Вы мне угрожаете? Вся дрожу.

Что-то нехорошее промелькнуло на лице Аглаи, но потом ее выражение стало ровным, и она делано рассмеялась.

– Осторожнее с языком, девочка. Горло порежешь.

– Хватит, – сказала Лив. – Гэвин Гайл…

– Купил тебя как рабыню для постели. Я слышала.

– Пошла к демонам! – отрезала Лив.

– Это ты к ним попадешь, судя по тому, как ты бросаешься на шею человеку, убившему твою мать и разрушившему твою страну.

Это была чудовищная пощечина. Лив отшатнулась.

Аглая и прежде упоминала о сожжении Гарристона, но Лив никогда не слышала ничего даже отдаленно похожего. Вообще, Лив понятия не имела, что там произошло, но с учетом источника она была готова поспорить, что это ложь.

– Призма к этому не причастен.

– Потому что он тебе так сказал? Твоя мать погибла в том пожаре. Твой отец воевал против Гэвина Гайла.

– А вам-то что до Гарристона? Рутгар был на стороне Призмы. Ваш отец сражался рядом с Гэвином.

– А мой брат губернатор Гарристона, так что я смогла разузнать кое-что, – сказала Аглая. Она понизила голос и наклонилась поближе. – А теперь, возможно, сможешь разузнать и ты.

Так вот в чем дело.

– Нет, – сказала Лив. – Я по горло сыта вами, Рутгаром, вашим враньем. – Верен Одному. Таков был девиз Данависов, четко предполагавший верность только одному. И Лив не собиралась служить конкретно вот этому одному.

– Добро пожаловать в новую жизнь, Лив. Ты теперь важная персона. Ты игрок в большой партии, и карты у тебя неплохие. Видишь ли, Лив, пусть ты и тирейка, но больше никто тебя этим не попрекнет. То, что ты преодолела такое препятствие, делает тебя еще более примечательной. Ты можешь добиться хорошей жизни.

– Вам не купить меня, – сказала Лив.

– Да уже купили.

– Теперь все изменилось. По личному приказу Призмы.

Брови Аглаи поползли вверх, от чего ее лошадиное лицо стало еще длиннее. Это был заученный жест, но ведь в ней и так не было ничего настоящего.

– Я работаю с тобой, сколько там бишь, уже три года? И я просмотрела свои записи. Не думала, что ты воровка, Аливиана Данавис. Сейчас после трех лет обучения ты забываешь о долге. Три года мы удовлетворяли все твои нужды…

– С великой щедростью, надо сказать! – ответила Лив.

– Будь мы щедрее, твой долг вырос бы еще больше. Хочу задать вопрос, Лив. Что ты за женщина?