Черная стрела

— Не глупи! — Перебил его Акитада, нервы которого были натянуты туго, как струны цитры старого торговца. — Конечно, ты мне нужен. Но ты не можешь одновременно быть моим лейтенантом и профессионально заниматься борьбой.

— О! — Улыбка вернулась на лицо Гэнбы. — На это счет не беспокойтесь. Я испугался, что вы сердитесь на меня из-за потраченного времени. Я вернусь в резиденцию к Хито и Торе, как только это попойка закончится. Мой хозяин уже рассчитался со мной, а мои вещи сложены вон там у двери. Еще немного вина, господин?

— Спасибо, — сказал Акитада и с чувством протянул чашку. Его глаза повернулись к двери. Он заметил, что она открывается и приложил некоторые усилия, чтобы сдержать панику, которая нарастала с момента предупреждения настоятеля. Но вот дверь открылась, и, наконец, в помещение вошел Хитомаро, стряхнув у входа снег.

Акитада поставил чашку на стол и встал, чтобы встретить его. — Ну, что? — спросил он, чувствуя, как забилось его сердце.

— Никаких проблем, господин. — Хитомаро достал из рукава плотно сложенный и запечатанный документ и передал Акитаде. — Погода меняется, — добавил он. — Капитан, кажется, принял решение поддержать вас.

От нахлынувшего на него облегчения у Акитады закружилась голова. Он просмотрел письмо и кивнул:

— Настоятель был прав. Такесуке поможет нам. У него в распоряжении сто солдат. Он выражает свою готовность отстаивать императорскую власть в этой провинции. Очень правильное решение. — Он показал Хитомаро письмо с кривой улыбкой. — Возможно, его горячая готовность — пожертвовать собственной жизнью и всех своих солдат в борьбе против сил заговорщиков — звучит излишне напыщенно, но я благодарен ему за поддержку. В конце концов, мы не одиноки. Садись, перекуси с нами за чашкой вина. Я думаю, у нас впереди долгая ночь.

Поздно ночью, когда миновал час тигра, Тора и Хитомаро дремали сидя, не снимая доспехов, в кабинете Акитады. Они провели несколько часов, помогая подготовиться к обороне резиденции. Теперь оставалось только ждать. Сэмэйя, который, после недавней болезни был еще слаб, Акитада отослал спать.

В воздухе стоял запах сгоревшего дерева, через закрытые ставни было заметное слабое мерцание горевших факелов, освещавших двор. Их хозяин спал, завернутый в одеяла и защищенный от сквозняков низкими ширмами. Подвыпивший Гэнба храпел в углу.

— Надо пойти и перевернуть его, — пробормотал Хитомаро, — прежде, чем он разбудит хозяина.

Тора приподнялся, толкнул Гэнбу, который хмыкнул и повернулся на бок. Со двора доносились приглушенные крики часовых. Тора потянулся и зевнул. — Я пройдусь вокруг, — прошептал он Хитомаро и выскользнул.

Из-за ширмы позвал Акитада:

— Хитомаро?

— Да, господин, — Хитомаро встал и подошел к ширме.

— Какие-то новости? — спросил проснувшийся Акитада, опираясь на локоть.

— Ничего, господин. Все тихо, как в могиле.

— Неудачное сравнение, — сухо сказал Акитада сухо и отодвинул ширму. Он был полностью одет в доспехи, защищавшие его торс и бедра, но пластины защищающие ноги, шею, плечи и шлем лежали в углу комнаты, и он надеялся, что они там и останутся. — Чай есть? — спросил он, вставая, после чего сел за свой стол.

— Я схожу за горячей водой, господин. — Хитомаро направился к двери, а тут пришел Тора с капитаном Такесуке.

Такесуке, в полном вооружении, в сверкающих покрытых лаком доспехах, отсалютовал. Он выглядел напряженным и взволнованным. — Господин, я только что получил сообщение от моей разведки.

— Да?

— О силах конницы вышедших из Такаты. Большинство их знамен украшены гербами Уэсуги, но есть также некоторые странные знамена с драконами, но среди них есть и неизвестный герб. Мы насчитали, по меньшей мере, сто пятьдесят воинов. Они передвигаются медленно, но должны прибыть сюда менее чем за два часа.

— Спасибо, капитан. До сих пор вы все сделали исключительно хорошо, и я не сомневаюсь, что вы сможете удержать администрацию, несмотря на отсутствие настоящих укреплений.

Такесуке покраснел и резко поклонился.

Тора с усмешкой произнес:

— Эти трусливые ублюдки подожмут хвост, когда появятся со своими флагами здесь, капитан. А если нет, мы покажем Уэсуги, что он ошибся.

— Эти знамена, — размышлял Акитада. — Дракон является символом императорской власти в Китае. Я полагаю, что судья мог предложить его Уэсуги, как символ статуса правителя северной империи. Но какой был еще один герб? Вы получите его описание, капитан?

Такесуке передал клочок бумаги:

— Боюсь, что он не очень понятен. Мой человек видел его издали и шел снег.

Акитада развернул бумагу и посмотрел на рисунок, который походил на творчество маленького ребенка нарисовавшего дерево, с тремя или четырьмя ветками с каждой стороны. — Как вы думаете, что это?

— Дерево? Предложил Такесуке. — Это то, что мой человек подумал, глядя на этот символ.

Хитомаро пришел с дымящимся чайником. Он и Тора и уставились на странный символ.

— Какое-то растение, — сказал Тора. — Сэймэй, возможно, знает его.

— Если бы линии были аккуратнее, я бы сказал, перо, — предложил Хитомаро, наливая чай в чашку Акитада.