Черная тень под водой

– Это не важно, товарищ капитан… – ее голос как-то подсел. – Я сама из Ленинграда, хотя не живу в нем с тридцать девятого года. Моя мама работала в администрации дворцово-паркового комплекса Петергофа, курировала «Верхний сад», «Нижний парк»… Вот она была одержима своей работой. Прекрасный эрудированный специалист, пыталась спасти свой комплекс. Я в детстве часто слышала от нее о коллекции графа Салтыкова, и мне казались они сказочными сокровищами… Мама не уехала из Петергофа, осталась, чтобы продолжать работу. Она погибла, когда фашисты стали обстреливать дворцы из орудий.

– Простите.

– Думаю, мы определились, товарищи, – встрепенулся Корбин и посмотрел на часы. – Давайте же, наконец, каждый из нас приступит к своей работе.

Глава 6

Полковник Вышковец был уже в курсе дела.

– Да, капитан, мне звонил Мокроусов. Его люди находятся в Гдышеве. Все их теории – вилами по воде, но пять голов все же лучше, чем три. Смотри, не увлекись там этой барышней. Она хоть ничего?

– Ничего, товарищ полковник, выполнение задания на грани срыва, – пошутил Алексей.

– А вот так шутить не надо, дошутишься когда-нибудь. Действуйте вместе, не возражаю. Следи, чтобы ВМФ не перетянул на себя одеяло. А что касается коллекции Салтыкова, то она действительно пропала из Петергофа. Но это ничего не значит. Янтарная комната тоже пропадала, потом выяснилось, что она находится в Кенигсбергском замке, до которого у нас пока не дотянулись руки. Ничего, когда-нибудь вернем себе все утраченные ценности. Постарайся не допустить очередного покушения. Вчера обошлось, тебе просто повезло, но Удача девка неверная. Учти, если тебя убьют, вторая группа в Гдышев не приедет, и все лавры будущего триумфа достанутся ВМФ.

«Эмка» прыгала по перепаханной минами дороге. Переулок, ведущий к улице Кронштадтской, отремонтировать не успели. Машины здесь ползли как черепахи. Алексей зачем-то разогнался. Рита сидела рядом, вертелась, как на иголках. Сзади глухо ворчал Хазов.

– Что у вас с машиной, Алексей Владимирович? – пожаловалась женщина. – Пружины торчат наружу, это не сиденье, а осиновый кол какой-то.

– Виноват, Маргарита Львовна, не предупредил. – Хабаров вертел баранку, усердно пряча усмешку. – Ночное покушение было не единственным. По ходу предыдущего машину изрешетили пулями. Пострадало сиденье, на котором я находился. Возьми стрелок чуть выше, пострадало бы кое-что еще.

– Вы это намеренно сделали – посадили меня именно сюда. Вы мстительный человек, Алексей Владимирович, а ведь я вам пока не сделала ничего плохого.

В зеркале было видно, как усмехается Хазов. Опасный участок остался позади, дорога выровнялась, и Рита облегченно вздохнула.

– Покушения на вас – это норма, товарищ капитан? Мы рискуем, находясь рядом с вами? Кстати, где ваши подчиненные? Почему они не поехали с нами?

– Подчиненные выполняют особое поручение, Маргарита Львовна. Закончат – и присоединятся к нам.

Подчиненных пятнадцать минут назад он отправил в порт выяснить, когда на самом деле прибыл в город катер «Ревущий», откуда шел, где делал остановки и кто находился на борту. Перестраховка выглядела комично – то же самое, что подозревать в работе на абвер высокопоставленного офицера морской контрразведки Мокроусова. Но береженого бог бережет.

Выехав на Кронштадтскую, он повернул налево, к морю. Воздух свежел, напитывался йодом. В северной части начинался частный сектор с добротными строениями. Разрушений в этой части города было немного. Люди привыкали к мирной жизни. Пенсионеры в скверике стучали костяшками домино, старушки судачили на лавочке – погода к такому досугу располагала. Дееспособная часть населения работала. Вдоль забора искомого участка прогуливался милиционер, он с любопытством воззрился на прибывших (вернее, на прибывшую). Документы подействовали, страж порядка кивнул на калитку в заборе: не заперто. Домик находился в глубине запущенного сада. Колодец, беседка с провалившимся полом. Хазов отправился в обход, отгибая ветки рябины. Алексей поднялся на крыльцо, огляделся. На соседей можно было не рассчитывать – высокий забор окружал участок. Территорию запустили до крайности. Похоже, после смерти матери Перфилов ни разу не брал в руки грабли. Рита обошла беседку, задумчиво уставилась на молодую крапиву под забором. Алексей скрипнул зубами – откуда свалилась такая на его голову? Внимание рассеивалось.