Черная тропа

Петров перевел взгляд на стенгазету «Изобретатель», висевшую рядом с объявлением. Невольно бросалось в глаза ее оформление: заголовок, отпечатанные на машинке заметки, подписи под рисунками. Внизу большими буквами было напечатано: «РЕДКОЛЛЕГИЯ: Лысенко, Захаров, Вакуленко».

«Машинистка Вакуленко? — подумал Петров. — Надо все-таки добыть что-нибудь, написанное ее рукой».

Два дня назад, просматривая в отделе кадров личные дела работников конструкторского бюро, Петров обратил внимание на почерк Вакуленко в анкете. Он был мелкий и ничем не напоминал почерка анонимок. Вот только буква «з» в одном месте была написана как-то по-своему: верхняя линия ее вышла не полукруглая, а почти прямая, примерно так, как в тексте анонимки.

Сходство, конечно, небольшое. Эксперты, которым капитан передал анкету Вакуленко, к определенному мнению не пришли и попросили дать еще что-либо, написанное машинисткой конструкторского бюро. Но тут оказалось, что Вакуленко писала все только на машинке. Ни клочка бумаги, где был бы почерк Вакуленко, Петров до сих пор не нашел.

Рассматривая объявление о созыве профсоюзного собрания и стенгазету, капитан вдруг подумал: а не попросить ли машинистку написать объявление, скажем, о проведении учения по линии пожарной охраны?

Дверь кабинета скрипнула, и Петров обернулся. Перед ним стоял Якунин.

— А, товарищ Якунин! — улыбнулся капитан. — У меня к вам маленькая просьба...

Инженер молчал, недовольно хмурясь и жуя мундштук погасшей папиросы.

— Совсем маленькая, товарищ инженер... — продолжал Петров. — Мы все вспоминаем о важности пожарной охраны, когда загорается наш дом. Давайте отступим от этого правила. Мы решили провести занятие по вопросам пожарной охраны.

— Вы, инспектор, слышали наш разговор? — внезапно спросил Якунин, внимательно глядя на капитана. Петров удивленно посмотрел на инженера.

— Вот сейчас, в кабинете.

— А-а, — улыбнулся пожарник. — Серьезный, видать, был разговор, громкий. О чем это?

— Мало ли о чем! — отмахнулся Якунин. — Я это к тому, что нашим конструкторам сейчас не до таких пустяков, как противопожарные занятия.

— Дело, конечно, малое, но польза от него большая, — серьезно возразил инспектор. — Да и касается оно не только конструкторов. А к вам я по другому поводу: надо написать объявление.

Инженер досадливо махнул рукой и указал на соседнюю дверь.

— Договоритесь с машинисткой. Скажите, я велел.

Петров приоткрыл указанную дверь и вошел в комнату. Она была крайней в пристройке, где размещалось конструкторское бюро. Через широкое окно в боковой стене виднелась большая часть цеха. Близко, у самого окна, смутно поблескивали металлом замысловатые конструкции станка. Где-то в глубине цеха трепетно вспыхивал голубоватый огонь электросварки.

Машинистка конструкторского бюро Лена Вакуленко сидела за своим столиком, просматривая какие-то бумаги. У нее, по-видимому, было отличное настроение: с припухлых, слегка подкрашенных помадой губ не сходила улыбка, на еще молодом лице мягко обозначался румянец. Рассеянно просматривая тусклый печатный лист, Лена вполголоса напевала какую-то мелодию и время от времени поглядывала через окно в цех. Оттуда доносился размеренный гул станков, лязг цепей подъемных кранов, звон металла и шипение автогена. Не удивительно, что Лена не расслышала тихого скрипа двери.

— Извините, товарищ Вакуленко, — мягко сказал Петров, — я к вам с разрешения инженера Якунина.

Вакуленко еле заметно вздрогнула от неожиданности и выпрямилась. И тотчас же на ее лице появилась вежливая, несколько равнодушная улыбка: Вакуленко уже не раз видела пожарного инспектора и в цехе, и в бюро.

— Кажется, в пожарном отношении у меня все обстоит благополучно, — сказала она весело. — Возможно, инженер Якунин ошибся?..

Изображая крайнюю смущенность, Петров изложил свою просьбу.

Вакуленко слушала, улыбаясь, бесцеремонно разглядывая его с ног до головы. По-видимому, ее забавлял этот симпатичный, но неловкий парень, так заметно робевший перед женщиной. Лишь на мгновение взгляды их встретились, и Петрову показалось, будто за ее улыбкой, за внешней веселостью и умеренным кокетством кроется напряженное ожидание чего-то — какого-то слова, не досказанного им.

Петров по опыту знал, что впечатление первых минут знакомства зачастую бывает безошибочным, поэтому он пожалел, что их разговор неожиданно прервался. В комнату вбежала девушка, яркая, красивая блондинка, вбежала и растерянно остановилась, глядя то на Лену, то на Петрова.

Вакуленко засмеялась:

— Что же ты робеешь, Зиночка? У нас с товарищем пожарным инспектором секретов нет.

Зина небрежно кивнула Петрову, извинилась и, наклонясь над столом, торопливо заговорила:

— Значит, встречаемся у театра в семь тридцать? Надевай голубенькую кофточку. Она тебе идет... Говорят, концерт будет очень интересный. Только не опаздывай. Нет ничего хуже, как ждать у театра одной...

Лена вздохнула и поправила на блузке подруги брошь.

— Ой, Зиночка, к сожалению, я не смогу пойти в театр.

— Почему же ты не сказала раньше?

— Разве я знала, что такое случится?